Название:"Когда я стану великаном" - Название взято из одноименного фильма но мне нравится, и мне кажется, что подходит.
Состояние: в пути(надеюсь когда-нибудь написать)
Сожержание: описывается такая не популярная тема, как детство Рицки его взаимоотношения с братом, матерью и вообще близкими ему людьми. Появление Соби пока не предпологалось.

Желаю приятного чтения.

Эта история была завещана мне человеком, чья личность так и осталась для меня загадкой. До сегодняшнего дня я так и не узнала ни его настоящего имени, ни лица.  Знал ли он, что именно из моих уст ты услышишь эту историю? Хотел ли он этого? Полагаю, что нет. Однако, так или иначе, именно я поведаю ее тебе.

Итак, начнем, пожалуй!

Моя история началась морозным, зимним утром. Когда солнце, покинув снежную постель, медленно, будто с неохотой ползло по небосводу. А его лучи щедро награждали окружающий мир, своим ярким, но еще по-зимнему холодным светом. Только что пробудившееся птицы, радостными трелями приветствовали новый день. А вместе с ним и новую жизнь.
Аояге Мисаки была сильно истощена и измучена. Роды, тем более столь затяжные, всегда отнимали много сил и энергии. И тем не менее, не смотря на все боль и страдания, которые ей пришлось перенести, этот день по истине был самым счастливы в ее жизни. Ведь в этот день родился он. Ее малыш. Ее Рицка.

Уже с первых дней своей жизни мальчик заявил о себе, как о весьма капризном и своевольном ребенке. Стоило ему только почувствовать чужие руки, и понять, что мамы нет рядом, как он тут же разражался громким плачем. И успокаивался лишь тогда, когда уставшие и раздраженные его нескончаемым криком медсестры вновь вверяли его матери. Не трудно догадаться, что в связи с этим, Мисаки приходилось терпеть жуткие неудобства, однако она казалось, даже не замечала их. Ведь это было ее драгоценное дитя ее сокровище! Ее самое большое счастье!  И ни один его каприз, ни один  проступок не смогут изменить этого.
Она так сильно и нежно любила его, что порою ей казалось, что ее сердце не выдержит и разорвется от переполнявшего ее гордости и счастья!
  Вдруг, дверь палаты распахнулась, и в дверном проеме показалась маленькая, с большими кошачьими ушами, фигура. В которой молодая мамаша тут же признала своего очаровательного первенца – своего Сеймея.
  Какое-то время мальчик просто стоял не шевелясь, но уже через пару минут его изящные маленькие ручки нетерпеливо дергали женщину за руку, требуя показать свою бесценную ношу.
- Сеймей! Не дергай! Ты же его разбудишь! – Строго произнесла женщина, разворачиваясь таким образом, что бы непоседа мог, как следует рассмотреть своего только что появившегося, но уже столь любимого, брата.
- Вот видишь Сеймей, теперь у тебя есть братик. Ты должен беречь его! – Шептала Мисаки, с улыбкой глядя на своего застывшего в немом восхищении сына.
- Беречь…- Пролепетал мальчуган, не смея даже на мгновение оторвать взгляд от сладко сопящей крохи. Никогда в жизни он не видел малыша красивее. Пухлый, с розовыми щеками и губами, он скорее походил на ангела, нежели на человека.
  Внезапно, рука матери дрогнула и младенец проснулся. Два огромных лиловых глаза распахнулись перед Сеймеем и взглянув в них он больше не смог оторваться. Они захватили его, целиком, всего без остатка. В тот момент мальчик понял, что судьба уже вынесла над ним приговор, окончательно и бесповоротно. Плохо ли это хорошо ли?  Но отныне он не сможет жить без этого маленького, хрупкого ребенка.
- Мам! Можно я подержу его? – Тихо спросил он. – Я буду очень, очень осторожен.
- Не знаю милый. – С сомнением в голосе ответила мать.- Не очень то твой брат любит чужие руки.
- Но я ведь ему не чужой.- Возразил мальчик.
- Да но…
- Ну пожалуйста! – взволнованно прервал ее ребенок, и мать не смогла ему отказать.
Однако, как и ожидала Мисаки, стоило только Рицке почувствовать другие руки, как он тут же начал капризничать и хныкать.
- Ну, вот видишь. – Вздохнула она. – Не хочет он.
- Ну, тише, тише! – Шептал мальчик, бережно укачивая кроху в своих руках. – Я с тобой, тебе нечего бояться. – И наклонившись к самому уху младенца, стал что-то тихо ему напевать. Мать не знала, что именно он поет ему, но так или иначе это сработало, и уже через несколько минут, младший Аояге блаженно спал на руках брата.
- Спи Рицка. Баю-бай. – Еле слышно шептал Сеймей. – И ничего не бойся, ведь я всегда буду рядом. Ты слышишь? Всегда...

…ШЕСТЬ ЛЕТ СПУСТЯ…

-Рицка! Немедленно в дом! – Сердито крикнула  женщина, выглядывая из дверного проема.- Сколько можно говорить!
- Мам, я сейчас! Я скоро! – отозвался черноволосый мальчик, однако выполнять указания матери явно не торопился. Лавандовые глаза его беспокойно следили за скудным количеством пешеходов, торопливо шедших по своим делам. Хвост ребенка прибывал в постоянном движении, впрочем, как и сам хозяин данной конечности. Что и понятно. Шутка ли, четыре часа на морозе простоять?! Ах, как бы он хотел сейчас оказаться в тепле, забраться под мягкий плед, выпить чашку горячего чая…
Нет, нет, нет, нет!!!! Одернул себя малыш, отчаянно тряся головой!
Я должен, дождаться, должен быть первым, кто увидит его! Думал Рицка, продолжая нести свою тяжелую и в то же время столь волнительную вахту. Нынешний день был особым, и не только из-за того, что сегодня ему исполнялось шесть. Нет! Куда важнее было то, что именно сегодня приезжает Он - самый дорогой человек на земле! Сеймей! И ради него Рицка готов простоять на этом чудовищном морозе, хоть всю жизнь.
И все бы хорошо, да только мать малыша явно не собиралась ждать своего замерзшего сына столь длительный срок. Вот почему уже через пять минут после родительского окрика, наш герой, преследуемый легкими шлепками и наставлениями вынужден был вернуться домой.
- Ну разве так можно?!- Сердито и в то же время растроенно причитала Мисаки, чуть ли не силой снимая с малыша куртку и шапку!
- МАМА! ТЫ НИЧЕГО НЕ ПОНИМЕШЬ! – Кричал малыш, обливаясь слезами.
- Ну, что за несносный ребенок! – Вздохнула женщина. – Если так хочешь встречать Сеймея! Встречай. Но зачем же на улице! Ты вполне можешь сидеть у окна! Такой вариант тебя устроит?
Мгновенно успокоившись, малыш немного подумал и согласился. 
- Ну вот и хорошо! Вот сейчас сходишь в горячий душ, переоденешься и вперед, никто тебя не держит. – Улыбнулась Мисаки, обнажая ряд белоснежных зубов.
Тем не менее, последние слова матери явно пришлись не по вкусу малышу. И капризно надув губки он уже был готов вновь, разразится истерикой, однако резко сдвинувшиеся к переносице брови матери заставили его передумать.
- Но.. – Замялся мальчик.- Ведь он может прийти, когда я буду мыться, или переодеваться, а я должен, понимаешь, должен… первым.. понимаешь..!- От нахлынувшего на него волнения он так и не смог понятно закончить начатое предложение. И тем не менее, мать его поняла.
- Ой! Ну ладно уж. – Вздохнула женщина, наиграно закатывая глаза. - Уговорил, можешь не идти в душ. Но переодеться все таки придется, и это мое последнее  слово! 
-Ура! – радостно заверещал Рицка бросаясь, матери на шею. Спасибо мамочвка! Ты самая лучшая!
- Не забудь тебе еще переодеваться. – Напомнила смеющаяся вместе с сыном Мисаки.
- Да!  Да! Я щас! Я быстро! – Скороговоркой проговорил ребенок отпуская родителя и со всех ног бросаясь к лестнице. В то время, как умиленной поведением своего чада матери ничего не оставалось кроме, как пойти на кухню и вновь заняться готовкой оставленного было праздничного обеда.         
  Поскольку этот день рождения, Рицка решил отметить исключительно в кругу семьи, гостей сегодня не предвиделось, да и мужа ждать не приходилось, еще вчера он уехал в срочную командировку. Так что общество обещало быть более чем скромным: она да Рицка с Сеймеем. При воспоминании о последнем сердце женщины болезненно сжалось. С тех пор как ее старшего сына пригласили в ту элитную школу. Они практически не виделись, лишь по выходным да праздникам. И по правде говоря, это сильно печалило ее. Ведь там она не могла заботится о своем мальчике, о своем драгоценном ангелочке.
Из задумчивости женщину вывел торопливы топот маленьких ног. На ходу одевая, теплый вязаный свитер, Рицка торопился на свой пост. И забравшись с ногами на подоконник, он стал жадно всматриваться в окно, готовый в любой момент вскочить на ноги и босым, в одних носках, кинуться на улицу, на встречу брату!
Но не смотря на весь пыл малыша. Брат так и не появился. Вот уже прошло несколько часов, мать уже накрыла на стол, и все ждали только его. Но его не было. Вот уже стемнело, и звезды появились на небе.
-Где же ты, Сеймей? Где ты? Ведь я жду. Так жду тебя, ведь ты обещал! Ну почему ты не идешь?- Думал мальчик готовый не то, что расплакаться, разрыдаться от такой не справедливости.
- Рицка. – Тихо позвала Мисаки. – Может ты, все-таки поешь? Я приготовила рис, ты ведь любишь рис, а Сеймей…
- МАМА! Я ЖЕ СКАЗАЛ, ЧТО БУДУ ЕСТЬ, ТОЛЬКО С СЕЙМЕЕМ! И НЕ СЯДУ ЗА СТОЛ БЕЗ НЕГО!!!- Вскинулся Рицка и, сам того не ожидая, расплакался.
- Ну почему он не приходит… в..ведь й..й..я жду, так жду! М..может я его обидед!? Или с ним что-то с..случил..лось?! Может кто-то подкароаулил и избил его!!! И он больше никогда не придет!7 – На этих словах беспрервный поток слов и всхлипов резко прекратился. Глаза мальчика наполнились ужасом. – Мама надо скорее спешить к нему! Надо спасти его!!! Мы должны!! МАМА! СКОРЕЕ ЖЕ!!!
- Успокойся. Успокойся малыш. – Утешала его мать, крепко прижимая к себе. – С ним все будет хорошо. Вот увидишь. Он скоро прейдет. Просто у него много дел в школе, сегодня же не выходные. – Говорила женщина и с каждым сказанным ею, словом все больше и больше сомневалась в них. Дело в том, что она сама сильно волновалась за сына, ведь уже действительно было очень поздно, да и сам Сеймей, не смотря на всю свою самостоятельность, был еще слишком мал. Однако, что бы там ни было, показывать свой страх и тем самым еще больше пугать Рицку, мать была не намерена.
С мягкой улыбкой на губах она продолжала укачивать малыша, пока тот окончательно не успокоился, а потом и вовсе не уснул. 
- Сынок, ну где ж ты? – Пронеслось в голове Мисаки. И тяжело вздохнув, она уже было собралась отнести Рицку в его комнату. Как вдруг, за окном появился до боли знакомы силуэт. Увидев его, женщина чуть было не выронило свое дитя, но, вовремя спохватившись, аккуратно положила его на подоконник. И тщательно закутав своей шалью, побежала к двери.
Войдя в дом, и стоически вытерпев все материнские нежности, Сеймей первым делом спросил о Рицке. На что мать лишь с улыбкой кивнула ему на окно, где блаженно спал его младший брат.
- Он весь день ждал тебя, даже есть, не пошел. Боялся, что пропустит твой приход. – Со счастливой улыбкой на губах произнесла Мисаки, любуясь своим сыном.- Однако, что тебя так задержало?- Резко переменившись в лице, встревожено спросила мать.
- Дела! Ничего особенного! - Бросил Сеймей, без промедления направляясь к Рицке. Один лишь вид спящего брата заставлял старшего Аояге забывать обо всем. Он смотрел на него, и его сердце просто разрывалось на части от переполнявшей его нежности  и ласки. Он любил в нем все, от пушистого хвоста до мягких кошачьих ушек. Порой ему казалось, что прекрасней создания просто не существует. Впрочем, стоит заметить, что для Сеймея именно так все и было. Никто кроме Рицки, не мог затронуть его сердца. Подростка вообще можно было назвать мизантропом. Ради своей выгоды он мог пойти на все. Его не смущало ни предательство, ни жестокость. Сама жизнь для него была лишь большим игральным полем, где все люди делились на две касты: те, которые управляют и те, которыми управляют. Вторые, как впрочем и первые не вызывали у него ничего кроме полнейшего безразличия. И если наделенные властью интересовали его лишь до тех пор, пока представляли из себя хоть какую-то угрозу, то лишенные ее и вовсе опускались до уровня предметов. А потому и относился он к ним соответственно. По сути, Рицка стал первым человеком в его жизни. Первым кого он полюбил, а главное первым кем хотел быть любим. И ради этого он был готов абсолютно на все.
Медленно и в то же время нетерпеливо, рука старшего Аояге коснулась пухлой щечки малыша. Тот вздрогнул, но глаз не открыл, после чего, потерев теплым кулачком щеку, медленно повернулся на другой бок.
Тихо усмехнувшись, Сеймей бережно поднял брата на руки, и направился наверх.
- Сеймей! Не стоит.- Прошептала мать. – Он хоть и маленький, но достаточно тяжелый, давай лучше я. – С этими словами она уже было потянулась к спящей крохе, однако забрать ее ей так и не дали.
- Все хорошо.- Ответствовал подросток, отступая на несколько шагов. – Мне не тяжело. – И сопровождаемым умиленным взглядом матери пошел к лестнице.
Убедившись, что ее чада благополучно добрались до второго этажа, Мисаки была уже на половине пути к своей комнате, когда внезапно раздалось громкое: «СЕЙМЕЙ!!!»  после чего последовал не менее громкий грохот, и счастливый детский смех. Оказывается, разбуженный каким-то неловким движением брата, Рицка проснулся и, увидев, кто именно несет его, бросился долгожданному гостю, на шею. А тот в свою очередь, не удержавшись на ногах, повалился вместе со своей ношей.