Только что Нару вернулся в свой номер в гостинице (да, даже прожив столько времени в Токио, он все ещё занимал гостиничный номер. Чем очень злил управляющую). Все утро он провел в зале суда, где выступал главным свидетелем. Дело под грифом "педофилия". Вот свезло-то. Отец слишком сильно любил свою дочь. Но законы мироздания, справедливости и чести отвернулись от добропорядочных граждан уже давно, поэтому любвеобильному папочке дали несколько лет условного и даже ребенка отнимать не стали. Вот, что делают "связи".

Парень забрался в душ, чтобы собраться с мыслями. Впереди был ещё целый день. Ему нужно было встретится со знакомым фотографом-фрилансером, чтобы передать кое-какие контакты и материалы, а потом решить как, где и с кем провести несколько часов до приезда поезда, который привезет его старого друга аж с другого конца Японии. Он собирался погостить с недельку. Чему, кстати, никто не был рад.

- Ничтожество…, какое же он ничтожество! — Крутилось в голове Араты и пальцы сами собой больно впивались в холодную стену. Он не мог смириться, что педофил так легко отделался. Наконец не выдержав, парень размахнулся и со всей дури ударил в стену ванной. Зря. Стена была хрупкой, из-за чего после удара осталась огромная дыра. Мало того, за стеной жил тот самый дедушка с ящерицами. Он с интересом и без стеснения заглянул в дыру, оценивающе оглядел Арату с ног до головы (а он был естественно, голым), и пробормотав:
— Неплохо! – Вышел из своей ванной, которая граничила с ванной Нару. Смущенно покраснев, Нару поспешил в комнату. Он думал поспать до часу дня, но сон как назло не шел, в результате Нару плюнул на все, переоделся и, оседлав своего железного коня. То есть, не своего, конечно же. В гостиницу на первый этаж месяца 2 назад переехал молодой парень, который и владел им. А Нару он просто позволял им пользоваться. Несколько часов он просто колесил по городу, пытаясь, таким образом, успокоится. Какого же было его удивление, когда он, в очередной раз, наматывая километры вокруг знакомых кварталов, на старой детской площадке увидел довольно яркую фигуру.
Арата не мог объяснить этого чувства, но почему-то был уверен, что это кто-то знакомый. Тихо затормозив, он минут пять наблюдал за тем, как парень катается на карусели. Наконец окончательно уверившись, что этого человека он не знает, он собирался было уехать. Но в последний момент остановил задний ход. Само присутствие здесь кого-то было странным. Нару проезжал здесь уже не один десяток раз и никогда не видел вообще людей, настолько близко к площадке. Пусть, она и относилась к эпохе динозавров, но не могла же быть неприкосновенным памятником древности. Ведь не могла же?
Арата слез с мотоцикла и подошел к парню ближе.
- Фигли ты тут делаешь? - Бог свидетель, он хотел обратиться как можно... вежливее что ли. Но когда открыл рот, получилось только это.

Люди с умным видом философствуют о том, что нужно уметь закрывать скучную книгу, уходить с неинтересного фильма, увольняться с плохой работы и расставаться с людьми, которые не дорожат тобой, не особенно понимая, о чем говорят.
Этот мальчик сейчас был на уровне неинтересной книги. Не той, которую он купил и уже дома понял, что зря. Он открыл эту книгу ещё в магазине. Даже не в книжном. В супермаркете, в общем отделе, где в принципе хороших книг не бывает. И вот он понимает, что она ему неинтересна, но продолжает читать буква за буквой, желая понять какой-то смысл. А смысл обязательно скрытый, до которого нужно докопаться, додуматься или вычислить.
Однако первое впечатление:
- Раздражает! Прям выбешивает!
Не фонтан, конечно, эмоций, но нелепые жесты мальчика, зацепили внимание Араты. Превосходное наглядное изображение выражения лица идиота. Хоть сейчас фотографировать и в учебники по дибилогии или дегиниратоматики. Жаль любую возможность для сохранения этого кадра на века он просто не взял из дома. Да, у него и шанса бы не было сфотографировать, так как пока он сам представлял, как тысячи детей в будущем листают учебник, на страницах которого подобная лепота, выражение уже изменилось. Кажется, понадобилось ещё какое-то время после демонстрации этюда "идиот в естественной среде обитания", но ему удалось как-то собраться с мыслями, после чего мир узрел нечто новое. Не сразу понятное, но ловко поданное выражение лица и такой же не связанный с разумом ответ на вопрос и в завершении... он серьезно собрался сесть на мокрую скамейку? Впрочем, с каких это пор Нару обращает внимание на подобные мелочи. Не ему же потом ходить с мокрой попой, ягодицы морозить.
- Может этот паренек заинтересовал меня на почве ещё не успокоившейся злости по поводу педофила? Типа: восстановим справедливость, спасем ребенка от потенциальной опасности. Девочке, кажется, было 10 лет. А этому сколько? Ну, на вид дал бы 13-14... - при воспоминании о событиях сегодняшнего утра по коже пробежала орда мурашек. Плюс, бежала мурашки в ужасе давя друг друга при представлении себя самого в костюме из латекса отвратительного цвета с ярким знаком на груди "АП"(анти педофил) или "ЗоП"(защищу от педофила). Но, наверное, так устроена жизнь - всегда где-нибудь бьют ребенка.
- Я прибыл, чтобы уберечь тебя от серьезной ошибки! - имитируя выражение предсказателя в момент предсказания, протянул парень, театрально разведя руками. Было вполне понятно, что он шутил, но кто знает.
Хоть разговор кое-как и начинался, он не торопился подходить ближе к странноватому подростку (как абсурдно звучит это слово, учитывая, что он сам не далеко ушел от пубертатного периода, а возможно ещё в нём). Расстояние между ними составляло, навскидку, метров семь. Вполне вписывается в публичную зону общения, а ещё позволило Нару пройтись и размять затекшую пятую точку после нескольких часов, в течении которых она непрерывно получала мелкие вибрации от мотоцикла. Теперь все сводил лишь к неприятному покалыванию.
Нару забрался на лазилку, которая представляла собой некогда красную лестницу, изогнутую на подобии радуги. Сейчас же форма осталась, но цвет давно не тот: облезлая, при каждом соприкосновении на ладонях оставались мелкие частички ржавчины и осыпавшейся краски. Ржавчины больше. Тем не менее, он уселся на все это великолепие и свесил ноги вниз.
- Так почему ты после школы не идешь домой? - Ну да, он не заканчивал школ, в которых учили жертв или бойцов и вообще практически ничего об этом не знал. Ему неоткуда было полагать, что то странное чувство может происходить из-за того, что перед ним самый настоящий боец, ВС. Ну и, конечно, кто мог знать, что мальчик перед ним улизнул из школы ВС, а не из обычной общеобразовательной. Давайте на чистоту, по этой теме, он бесполезен.

Арата чувствовал, что навязывается и тщетно искал этому объяснение в себе. Мелкий кошак его все ещё раздражал. Видимо, ещё не прошел эффект от первого впечатления. Раздражению можно найти бесконечное количество причин. Взять, к примеру, то, что даже когда сам Нару хочет с ним заговорить, он этого не принимает. (К слову, Арата редко проявляет инициативу к общению с совершенно незнакомыми, поэтому он ожидал... хм.. чего же он ждал?).
С виду паренек выглядел как человек не стеснительный и не испытывающий трудности в общении. Он выглядел даже в десятки раз дружелюбнее, чем кто-либо кого Нару знал. А его глаза... глаза убили в Арате маленькую часть недоверия к человечеству, которая нарастала после сегодняшнего утра. По цвету похожие на молочный шоколад, они смотрели прямо в душу и сметали там все своей бесконечной честностью. То есть смогли бы смотреть, если бы мальчишка не разговаривал с Аратой на "отъе-бись". А причин могло быть как минимум две: он считал его опасным или тот ему мешал. Второе Нару даже рассматривать не стал, поэтому далее произошел следующий монолог:
- Послушай! Я не извращенец. - Сказал Нару и тут же понял, что извращенец сказал бы именно так. - Сатана, я точно извращенец! - Будь я извращенцем я бы просто схватил тебя и увез, не стал бы цацкаться. К тому же педофилы в основном лысеющие жирные старперы. Я слишком симпатичен для такого занятия. - Что, правда, то, правда, не поспоришь. И почему он с ним сюсюкается? - А ещё, когда маньяк выбирает жертву, он спешит сразу скрыться вместе с ней, чтобы их никто не видел вместе. Короче, я хотел просто поговорить. Если я тебе мешаю, просто скажи. - Он пошарил в кармане и достал конфету. Вот чудеса! Когда он успел открыть в своем кармане конфетную фабрику? Впрочем, конфете, скорее всего, было уже очень много времени. Однако выглядела она как новенькая. Так получилось только потому, что он редко одевал эту кофту. В общем, если у мальчика потом будет что-то с животом, вы все будете знать, кого винить, а я выдал его с потрохами.
Конфета играла роль рычага. Если он ее возьмет, Арата останется, если нет, то пусть сидит тут на растерзании маньяков, которых и в помине здесь нет.
- Ты слишком много сил потратил на те вещи, которые только казались тебе важными. Слишком много внимания уделил людям и остался разочарованным и злым. - сканировал ему внутренний голос, который все ещё не хотел смиряться с тем, что чертова педофила не посадили. Месяцы разбирательств, во время которых он сидел и гадал, что тот делал с маленькой девочкой раньше и что сделает, если ее вернут. Но теперь-то это не важно. Теперь это больше не его дело. Суд решил, что важнее.
- Все эти идиотские разговоры о детях, которые мы постоянно слышим. Всё то, что ты постоянно слышишь: «Помогите детям, спасите детей, защитите детей». Знаете что? Да пошли они на буй, эти дети! … И кстати, еще я знаю, что всем вам, скучным одиноким папашам и работающим мамочкам, которые мнят себя эдакими охуенными героями, это не понравится. Но кто-то же должен сказать: ваши детки перехвалены и переоценены, вы превратили их в маленькие объекты культа. У вас фетиш такой — ребёнок, и это ни разу не здорово…

Отредактировано Arata (2011-02-26 20:49:40)