«Да будет свет!» Интересная и популярная религия утверждала, что именно с этого начал свое существование мир. Мир Кагами сейчас начался с темноты. С абсолютной темноты и тишины. Пару минут мужчина дал себе привыкнуть к пустоте, но потом зашевелился, о чем тут же пожалел: поясницу ломило. Вымученный стон боли вырвался и разнесся эхом по пространству. Дайске снова замер.
Да, что такое-то?!
На вопросы, где он и что тут делает, память отзывалась неохотно, а вот организм привычно волновался, памятуя о выпитом недавно алкоголе.
Надо уже глаза открыть…
Мысленный посыл векам разомкнуться. Сделано. Но ничего ровным счетом не изменилось. Как было темно, так и осталось. Поняв, надежды на зрение полагать не стоит, потому что Кагами либо ослеп, либо оказался в какой-то черной дыре, учитель школы Семи Лун решил перейти к другим способам познания пространства вокруг себя. Ощупав поверхность, на которой Дайске полусидел-полулежал, он попытался двинуться дальше, приподнимаясь. Рука наткнулась на что-то твердое и небольшое, что было совсем рядом. На ощупь вещь оказалась весьма знакомой, а после того, как предмет был поднят и издал звук булькающей в нем жидкости, вообще была признана родной. Фляжка. Наполовину полная еще. Одиночество в темноте стало меньше тяготить после находки.
Кагами встал и приятно удивился тому, что вполне может стоять без поддержки. Хотя прислониться к чему-то уверенному очень хотелось. Стена как раз подошла бы. Боги все же не оставили блуждающего в темноте, постольку протянутая в никуда рука тут же нашла искомое. Отлично. Он стоит, на что-то опирается.
А еще тут эхо, - почему-то вспомнилось.
А лучше бы вспомнилось то, как он вообще тут оказался. И где это тут?
Как клубок, Дайске начал разматывать свои воспоминания в обратную сторону.
Итак, что мы имеем? Я проснулся. Проснулся потому, что уснул. Уснул, потому что выпил. Выпил, потому что мне было тоскливо…
Ну, да. Что может быть более тоскливым, чем поход с классом в Планетарий? Притом, что это даже не его класс, и он увязался с этой кучей детей лишь из-за коллеги-преподавательницы, которая нравилась Дайске. Причем нравилась она ему ровно до того момента, как все ее вычурные недостатки открылись ему в процессе этой экскурсии. Вот и стало тоскливо одинокому мужскому сердцу, вновь разбитому в самом начале отношений.
- Не судьба, - сказал мужчина и плюхнулся спиной на стенку, которая уж точно не собиралась его разочаровывать.
Но сюрприз преподнесла.
Плечом Дайске задел какой-то выключатель, и тот с характерным звуком сменил положение на «Включить». Темнота, к которой уже привыкли глаза, внезапно озарилась брызгами света, так что Кагами вздрогнул, с сомнением подумав, что кто-то вблизи распахнул боевую систему.
На высоком потолке, куполом покрывающим пространство высоко над головой Кагами, сверкали россыпью созвездия.
Завораживающее зрелище.
Так и стоял незадачливый герой-любовник, задрав голову и рассматривая искусственное  небо.

Затуманенный алкоголем рассудок наслаждался сладким состоянием блаженства. Дайске любил все красивое. Единственное, что он вообще любил, это Красоту. Благо и то, что частицу этой самой Красоты, как абсолюта Мироздания, он видел буквально во всем. А едва выпьет, так вообще поражался, как вокруг потрясающе чудесно всё и все.
Яркие светлые точки на темном. Они чуть передвигались, плавно проходя по своей траектории и не меняя общей гармонии. От этого чуть-чуть кружилась голова, и создавалось ощущение, что тело летит. Мерно покачиваясь, будто отдаваясь невидимым волнам Мирового Океана, Кагами радовался своей личной Нирване. Этакая большая травинка на ветру.
Внезапное счастье кончилось неожиданно и почти больно от непонятного шума и возгласа позади. Дайске почти в прыжке обернулся на посторонний  звук. Как он Ками душу не отдал от страха?! Про себя учитель подумал, что если сможет выбраться отсюда, обязательно отпразднует это событие прямо на ступенях у входа в Планетарий. А потом в храм сходит. А потом еще раз отпразднует. Ну, или два раза отпразднует, затем сходит в храм.
В сумерках помещения трудно было что-то рассмотреть. Но Дайске проявил завидное упорство и чудеса способностей собственного организма, стараясь-таки увидеть, кто/что находится здесь, кроме него.
Силуэт был нечетким и трудно узнаваемым. Вроде и на человека похож. Только глаза огромные и круглые. И светятся белым светом, таким же как лампочки наверху. Голова странной формы. И конечности – Дайске несколько раз пересчитал -  было 4, вроде бы, но тоже странные.
Еще секунда и Кагами понял, что на голове существа…каска.
Шахтер? – с сумасшедшим озарением бродило по мозгу.
Что может быть более ожидаемым, чем встретить ночью в Планетарии шахтера?
Однозначно, шахтер. Хотя, если быть более логичным и доверять своим глазам, то скорее…
Инопланетянин.
В Планетарии же находимся, не забываем. А Дайске всегда подозревал, что это место не просто музей о Космосе. Наверняка, правительство разместило тут тайные лаборатории и центры связи с другими разумными существами. Выбрав версию о космическом пришельце, как наиболее разумную (!), мужчина выпрямился и приготовился идти на контакт.
- Я пришел с миром, - и Дайске вытянув вперед руки, демонстрируя раскрытые ладони. Одну раскрытую ладонь, а вторую – держащую драгоценную флягу, с которой мужчина расставаться не собирался.
Выбора у Дайске особо не было. Он был безоружен, с похмелья, в малознакомом месте. А вот Пришелец-Шахтер был явно более подготовленным к встрече. Вон, гремит чем-то, воинственно машет своей клешней.
Которая, кстати, на лопату похожа.
Когда время первого шока по поводу встречи с неземным разумом и телом прошло, Кагами вернулся в привычное состояние исследователя. И тут на него снизошло очередное озарение. Ведь это небывалая удача! Вот так запросто встретиться с инопланетянином, установить контакт. Да мало ли во что это выльется! Ему уже виделись конференции, диссертации, научные труды и выступления перед сообществами, где он – Кагами Дайске – покажет всему миру, что они не одиноки во Вселенной. Золотым венцом сияла на его разумной голове Слава.
Вот только бы не подкачал оппонент.

Незнакомец отрывисто стукнул себя клешней по голове, и сообразительный Дайске решил, что мир все же устанавливать будем. Не с первой попытки, но начнем хотя бы с этого. Мужчина уверенно и до звука ударил себя фляжкой по макушке. А для верности повторил сей пассаж еще пару раз. Ну, дескать, я тоже очень рад Вас видеть. Очень-очень рад.
Он не понимает японского…
Ну, конечно же! Иначе разве нес бы Пришелец подобный бред? Да и сам Кагами особыми знаниями в языках не был силен. Как не вовремя-то.
- Же не манж па сис жур. – Громко произнес Дайске, чеканя каждое слово на незнакомом языке.
Еще в школе, когда Кагами был маленьким, он хорошо уяснил, что если говорить громко и уверенно, то любая чушь звучит убедительно и категорично.
- Хау мач из зе фиш?! – Тоже знакомая фраза, которая до оскомин в зубах завязла, была уже на другом языке.
Тут Кагами встал перед жестоким выбором: что же говорить дальше. Не выдать бы ненароком стратегические тайны страны…
Пока Дайске взывал к своим познаниям и мучился дилеммой, Инопланетянин начал…танцевать. Нечто среднее между Ча-Ча-Ча и ритуальным танцем племени Масаи.
Тоже часть приветствия? Нет, уж, увольте.
И движется это существо по направлению...к Выходу! Нет. Этого Дайске точно допустить не мог. Стоит этому созданию выйти в незнакомы и враждебный ему мир Японии, как тут же будет схвачен и разобран на органы. Если сам тем временем кого-то на них не разберет.
Вот оно, то, ради чего родился Кагами. Он спасет мир. Или этого Пришельца. А не важно. Главное, что проявит дремлющий в нем героизм и обретет долгожданную известность.
- Вы…это… не ходите туда, - и с присущей испуганному, но воодушевленному подвигом во имя Всего живого на планете, человеку осторожностью, Дайске подошел и отодвинул визитера от двери.
- Там опасно.
Постольку надежды на то, что Шахтер понимает его слова, не было, мужчина пытался активно жестикулировать и демонстрировать все свойственное его мимике богатство. При помощи свободной руки и ужаса на лице, он изобразил иллюзорное чудовище, которое могло обитать за дверью, в надежде, что собеседник проникнется и не пойдет туда.
Фух. Тяжелое это дело вступать в контакт… Аж в горле пересохло. Дайске открыл фляжку и сделал пару хороших глотков, с удовольствием отмечая, что пьет сётю. Шумно выдохнув, после того, как проглотил алкоголь, мужчина вновь обратился к Лопатокаску – так он уже назвал этот вид разумной жизни.
- Пить… – Опять же неуверенность, что некрепкий спирт не убьет пришельца, но хотелось быть гостеприимным.

Разоблачение, а вернее, разваливание на части, Пришельца происходило довольно быстро. Сначала отвалилась клешня, и Дайске вновь почувствовал легкий приступ тошноты, который бывает при подступлении паники. Следом с головы была снята каска. А под ней оказалась вполне обычная голова. Лохматая, но вполне человеческая.
Сказать, что Кагами был повержен в разочарование – не сказать ничего. Моментом он был низвергнут с пьедестала своих открытий и подвигов в самый будничный вечер. Вернее в ночь. Мужчина печально вздохнул и опустил голову.
Ну, ничего, погеройствует в следующий раз.
Волшебная сила алкоголя продолжала творить чудеса. И вскоре теперь уже точно – хотя сомнения все же наблюдались – Не_прешелец заговорил на родном для Дайске языке и даже проявил дружелюбие.
Бедненький? О, да. Кагами сейчас был несчастнее всех несчастных в мире. Суперменом ему не быть, нобелевскую на следующей неделе не получить, и даже клешня и та оказалась лопатой.
Он горестно вздохнул и вновь уставился на искусственное небо.
Предложение куда-то пройти с этим незнакомцем в голове было отвергнуто сразу. Нет-нет. Странный мужчинка, разгуливающий в каске по ночному музею, лезет обниматься и зовет в отдельную комнату… Дайске, конечно, физически посильнее его будет, но мало ли, что еще в запасе у этого странного типа есть.
- Вполне уютно и здесь, - Кагами выпрямился, демонстрируя, что уверен в себе и чертовски крут от природы. Альфа-самец, чтоб все знали.
А потом он просто уселся на пол, скрещивая ноги в позу лотоса. По пути этого быстрого движения он дернул за руку незнакомца, приглашая, очень настойчиво приглашая того присоединиться в восседании.
Даже романтика. Звезды. Фляжка в руке. Кто-то рядом. Кстати, пора бы уже и представиться. А то чего уж только не напридумывал, не перебоялся и не переразочаровывался, а имени виновника так и не знает.
- Кагами Дайске, - и он протянул рядом сидящему руку для приветствия. Нравилась ему эта европейская привычка. Вот только в протянутой руке вновь оказалась фляга. Как-то вот тянется она сама к этому человеку. Дайске даже ругнул про себя ее за неверность, но тут же простил, как самую любимую.
- А Вы кто вообще? – Голосу опять возвращалась уверенность и легкая тоска.

Стало легче, когда собеседник назвал имя. После обмена именами, ситуация начала казаться…нормальной. Насколько вообще может казаться нормальной встреча в ночи в планетарии двух… эм… людей. Кагами собирался немного расслабиться и обдумать тем временем, как ему вежливо попрощаться и покинуть это место. А становилось уже и неловко. Вдруг его спросят, как он тут оказался? Не рассказывать, же в самом деле, что учитель практически секретной школы напился и заснул в музее во время детской экскурсии. А обманывать Кагами не любил.
Кайдо как-то неуверенно полапал фляжку, но это даже и радовало – допивать последнее не станет. Не став дожидаться того момента, когда новоиспеченный знакомы передумает о своих намерениях в отношении фляги, Дайске потянул емкость ко рту, и очередным смачным глотком вновь уменьшил количество содержимого в ней. И замер, даже не проглотив…
Да, Кагами, чего-то ты прежде времени успокоился…
Вот не рассчитал практически гениальный дайсковый ум, что взамен Пришельца получит Призрака. Не даром этот субъект постоянно улыбается, фляжку не берет. Сразу видно – не чисто дело. Спиртное во рту уже начало нагреваться и терять все очарование вкуса. Проглотить не хочется, а выплевывать жалко. Так и сидел с заполненным ртом наш незадачливый исследователь.
К тому же вероятно,  что у галлюцинации было что-то с организмом. Во всяком случае, активность пятой точки молодого человека уже начинала казаться подозрительной. И если в начале Дайске думал, что это танец, то теперь уже беспокоился о том, что это нечто более опасное.
Спросить что ли его? Ведь предложил поговорить.
Очень своеобразно метались мысли Кагами, выбирая тему для беседы. «Давайте обсудим Вашу задницу, дорогой мой глюк» - начать так, означало расписаться под собственным диагнозом. Хотя, какие уж тут сомнения в вердиктах, когда с тобой зеленоволосый воображаемый друг рядом сидит и улыбается приветливо.
Какие уж были планы у Дайске по выходу из этого места? Праздновать? Да ни в жизни! Все. Ни капли в рот!
Кстати, во рту-то до сих пор этих капель более, чем достаточно, и вкус уже противный. Продолжая томиться неловкостью ситуации, при которой мужчина все молчал, будто набрал воды в рот. Впрочем, почему, как будто?
Выплюнуть…  - пытался достучаться до жадности и упрямства разум.
Ни за что, - упорно сдерживая порывы не раскрывались губы.
И тут случилось страшное. Кагами начал икать.
А вы пробовали икать с полным ртом жидкости? Не пробуйте. Сотрясаясь изнутри и вздрагивая снаружи, мужчина многозначительно краснел от натуги и желания не расплескать драгоценный, но уже порядком противный, напиток.
- Бурль-му-мму, - промычал он  Кайдо, пытаясь узнать, почему тот ерзает на месте.
Глаза у Кагами сейчас были очень выразительные. Ну, очень. Если умеет говорить взгляд, то именно в такие моменты.  Он кивал, указывая на то место, на котором сидел юноша, моргал и снова мычал. Просто, ну, может, человеку-призраку помощь нужна? Может, у  него чего там застряло, а он и попросить не может, стесняется? А тут понимающий во всех отношениях Дайске. И готовый безвозмездно творить добро всему сущему вокруг. Все же героизм у Жертвы в крови.
Наконец, не вытерпев прежде всего ненавистного вкуса во рту, Дайске отвернулся и выплюнул с сожалением сётю.
- Ну, и как будем решать проблему с Вашим задом? – Полный уверенности и безмятежности учитель воззрился на своего призрака. Свой же, значит, все верно поймет.

Отредактировано Kagami Daisuke (2011-10-21 21:50:22)

Глюк оказался буйным. Реакция была совершенно неожиданной. Видимо, проблемы его были куда более обширны, чем Дайске предполагал, если тот собирался в полицию обращаться. Или он хочет сдать туда Кагами, как злостного преступника, что покушается на святое? Так ничего же не сделал особенного. Хотя, кто знает, за какие провинности их призраковая полиция раздает вины и наказания?
Сначала Дайске хотел с миром отпустить незнакомца и потихоньку улизнуть отсюда незамеченным. Воспользоваться ситуацией и вернуться домой, забыв обо всем, как о хмельном сне. Но, просчитав в уме ситуацию, понял, что уже совершил ошибку и назвал свое имя. И если у этого зеленоволосого с памятью не так плохо, как с координацией, то найти Кагами Дайске не составит огромного труда.
Надо отвлечь его от идеи идти в полицию…
После переживаний за собственную спокойную жизнь вне стен Планетария, мужчина немного… расстроился. Как-то тоскливо стало при мысли, что этот молодой человек, кем бы он ни был, покинет его, снова оставляя в неизвестности. Пусть даже он и плод его воображения, или пришелец, или кто еще, но все равно живая душа рядом.
Стало грустно совсем. Может, он чем обидел этого юного смельчака? Кагами уже клял себя в бестактности, уворачиваясь от лопаты, что вновь нависла над ним угрожающе.
- Эм… Извините… - Учитель старался смотреть в лицо оппоненту, но переплетение света и тени постоянно мешало разглядеть физиономию. -  Не оставляйте меня тут одного, - он обвел рукой пространство вокруг себя.
А лучше, возьмите с собой.
Не то, чтобы Дайске очень хотел в полицию. Но выбраться бы ему не помешало. Перспектива вновь остаться наедине со звездами не скрашивала даже память о том, что это одиночество есть чем скрасить.
Как же так? Только нашел достойного собеседника…
Дайске встал. Желудок недвусмысленно заурчал, издавая довольно громкий звук. Плюс, эхо в зале сыграло свою роль. Одним спиртом сыт не будешь. А если припомнить, что в последний раз Кагами сегодня ел лишь утром…
- У Вас не найдется чего-нибудь... съестного? – Выдуманные друзья тоже иногда бывают щедрыми. Надеяться оставалось лишь на то, что еда у парня будет настоящая, если будет.

Кагами с периодичностью примерно в три минуты казалось, что он перебрал сегодня и спит у себя дома – как он надеялся – и видит сон. Потому что только во сне или бреду с такой частотой меняются обстоятельства и лица. Метаморфозы, которые происходили с его случайным собеседником, поражали буквально до оцепенения.
На каком-то этапе – может когда, тот предложил просто поговорить – Дайске решил перестать удивляться происходящему. Решить-то он решил, а вот получалось скверно.
В любом случае, если это сон, то ничего серьезного тут не произойдет со мной. Максимум – испугаюсь.
И то, такое могло случиться лишь в том случае, если бы новоявленный сторож, заведя учителя в свою хваленую уже не однократно подсобку, явил бы ему там розовых склизких монстров. Дайске не любил розовый цвет. И слизь тоже не особо жаловал.
Кодовая фраза, включающая в себя магические слова «кофе», «микроволновка» и «гадзинские бутерброды» подействовала безотказно. Мужчина, почувствовав в себе очередной прилив уверенности, шагнул к выходу. А потом поспешно отворил дверь, стоило погаснуть свету в зале. Он наивно полагал, что в коридоре-то свет горит. Ну, хоть какой-нибудь. Однако, из одной темноты они попали в другую.
- В какую сторону идти? – Озирался Дайске, ориентируясь вновь только по звукам.
Эх, надо было ему все же пропустить этого юношу вперед. Куда опять ринулся? Не Жертвенное это дело впереди скакать. По-за-ди, тылы прикрывать, высматривать ситуацию, думать и прикидывать. Все же частенько Кагами казалось, что природа слегка промахнулась, когда поставило на нем клеймо Агнца.
- Идите вперед.
Мужчина прижался к стене, надеясь, что сторож пройдет и не заденет его ничем из своего обмундирования.
Странный все же ночной охранник… - Были, были еще в голове Дайске здравые мысли.
- И дайте мне руку, пожалуйста, чтобы я окончательно тут не заблудился. И посветите чем-нибудь.
Споткнемся же.
А лежать на полу, предварительно кубарем по нему прокатившись, Кагами совсем не хотел. Пусть даже не один, а компании.
Интересно, а времени сколько сейчас?
- Не подскажете, который час? – Все еще разговаривая с темнотой, Дайске вдруг почувствовал в себе непреодолимую тягу к общению. И вопрос такой... небанальный.

После трех поворотов вокруг себя в темноте, ориентир «лево» был потерян навсегда. Кагами подумал, что лучше все же остаться на месте,  ожидая, что «местный» лучше и вернее укажет ему дорог к убежищу. Тем более Дайске потерять в темноте было сложно. С небольшой регулярностью живот продолжал издавать протяжные ноющие звуки, служа тем самым некоим проблесковым аудио-маячком.
Кайдо тоже невозможно было потерять. И тоже по причине издаваемых им звуков. Вот только юноша не урчал – ни желудком, ни другими органами – зато отменно гремел и шуршал. Неудивительно. Судя по тому, какой арсенал носил с собой охранник, греметь было чем.
Что?! Три?! Четыре?!
Это сколько же он пролежал в отключке? Дайске решил, что все же стоит пойти куда-нибудь покаяться в грехах своих. Если все так и продолжится, то в следующий раз он неделю пролежит где-нибудь далеко и в одиночестве. И не будет там вот такого любопытного субъекта, что за последние полчаса сменил столько ипостасей в глазах Кагами.
Глаза привыкли к темноте, зрачки расширились, поглощая остатки света на поверхности предметов. И вот уже почти были видны очертания коридора, когда внезапно… Ах, опять это «внезапно»!
- Аааа! – закричал ослепленный яркой вспышкой мужчина.
Рефлексы они и есть рефлексы, что ты не пей и сколько не спи. Прицельным, четким и сильным ударом Дайске мгновенно устранил опасность, что целилась ему прямо в глаза. Благо, бил он по оружию, а не по его носителю. Каска с грохотом ударилась об стену и погасла, словно притворяясь, что умерла, потом с таким же звуковым сопровождением свалилась на пол. Далее траекторию ее удаления можно было проследить опять лишь по звукам.
Потирая глаза, перед которыми теперь плыли разноцветные круги, Кагами с возмущением обратился к молодому человеку:
- Вы с ума сошли что ли?! Светить мне в глаза! Если я ослепну, Вам не избежать ответственности.
Конечно, то, что Дайске в самом деле мог потерять зрение из-за обычного, пусть и шахтерского, фонарика, было мало правдоподобно. Но неприятно, как ни крути.
Вспышка гнева так же мгновенна прекратилась. Мужчина помнил, что тот, кто стоит перед ним – единственный, кто может его накормить, вывести отсюда и вообще не сдать на поруки полиции. И надо уже дойти до его комнаты.
- Есть у Вас другой фонарик?
Эх, жаль не видно лица Кайдо. Понять бы в каком настрое он сейчас находится. Решив, что если у тебя нет одного способа получить информацию, то можно воспользоваться иными путями, Дайске протянул руку и впечатался раскрытой ладонью в лицо Кё, ощупывая того чувствительными пальцами.

- У меня зрения нет. И это по Вашей  милости, - зачем-то яростно зашептал Кагами. – Поэтому я могу только трогать теперь. Все. Нету глаз.
Явно драматизируя ситуацию, Дайске говорил с нотками язвительности, поэтому голос на привычный кагамовский похож уже не был. В темноте все вообще становится не таким, как было раньше. Пространство кажется то ли слишком большим, то ли слишком маленьким, а явления действительности вокруг постоянно теряют форму, словно перетекая из одного в другое.
Рука попала в плен цепких пальцев Кайдо. И это было бы еще полбеды, если бы молодой человек не стал говорить в ладонь Кагами. Дыхание щекотало кожу. Уже упоминалось, что у Дайске чувствительные руки? Не просто чувствительные. Это один из главных органов в его организме, через которое в тело поступает сигнал о возбуждении. Проще говоря, эрогенная зона.
- Я уже не трогаю… - слова получались дрожащие и с придыханием. Совершенно безобразным образом голос выдавал Дайске с потрохами.
- И можно меня уже отпустить. Наверное…
Мужчина шагнул назад, стараясь вырваться из захвата. На деле, это не было бы таким трудным, примени он силу и просто дерни руку на себя. Но как на грех, тело сковало мелкой дрожью. От этого маневр с целью ретироваться тоже не удался. Наступив на что-то непонятной формы, что подло прокатилось под пяткой, Кагами все же совершил то, чего опасался весь сегодняшний Вечер Приключений. Он полетел. Но не вверх, как мечталось с детства, а тривиально вниз.
Идущий в ад, ищет попутчиков. Не то чтобы Дайске было скучно падать одному, но его рука все еще была во власти юного человека, которого он теперь даже рассмотреть не мог как следует. А потому опору в виде пола они обрели вместе.
Спина прицельно приземлилась на то, что стало виновником их падения. Нащупав что это, Кагами громко проклял всё и всех. Лопата! Ну, конечно. Что еще могло это быть? Весь вечер они соображают на троих: незадачливый подвыпивший Кагами, развеселый многоликий Кайдо и невозмутимая вездесущая лопата. Не повезло ей, потому что предстояло принять роль жертвенного ягненка, принесенного в жертву уставшему от неожиданностей Кагами.
- Отдайте руку, я ее задушу, - с совершенной искренностью Дайске озлобливо бил лопатой – вернее, лопату – об пол.
- Зачем Вы вообще ее с собой взяли?
Несчастный предмет, мечта огородника, уже трещал, предупреждая о скорой своей кончине, но мужчина продолжал истязания, выбивая искры металлом о камень. Лопате припомнилось все: и разочарование в женщинах, и малое количество спиртного, выпитого накануне, естественно, страх и крушение надежд на Нобелевскую, и даже то, как неделю назад Кагами кто-то на ногу в автобусе наступил (не иначе, как лопатин – лопатный - лопатов брат).
- Я Вам потом заплачу за нее, но сейчас… - Он почти рычал, решив выместить все напряжение, которое скопилось.
Наконец, победоносный треск заставил остановиться. Никогда прежде Дайске не испытывал такого удовлетворения от уничтожения чего-то. Приливы радости и чувства превосходства явили в темноте улыбку учителя и вздох облегчения.
Враг был повержен, а на полу оказалось не так уж плохо, как представлялось. Только прохладно и жестко. Но Кагами-то не привыкать, а вот Кайдо, должно быть, неудобно.
- Пойдемте уже перекусим. Вы обещали, - как ни в чем не бывало, он повернул голову в сторону молодого человека, пытаясь на слух уловить его дыхание.

Можно ли умереть дважды? А ослепнуть? Оказалось, что можно. Едва стоило свету взорваться в помещении, как в глазах Кагами, которые и без того сегодня настрадались, пошли разноцветные круги. Но, поскольку вся ярость уже покинула разум и тело учителя, он только вымученно простонал и опустил веки, жмурясь.
Погибели моей желает, не иначе…
После небольшой передышки Дайске вновь рискнул открыть глаз и посмотреть на собеседника снизу вверх. Выбора особо и не было, не ходить же ему теперь с опаской, что зрение травмируется опять. Юноша, что стоял напротив, теперь был странно сконфужен.
- То есть как не помните?
Воспринималось это, как очередная и не очень удачная шутка со стороны Кайдо. Тот уже изрядно повеселил Кагами сегодня с самого первого своего триумфального появления перед ним.
Мужчина нахмурился и уселся удобнее на полу. Мысли, как по таблоиду пробегали яркими буквами в голове, но не задерживались и не успевали осознаваться.
- Кайдо-сан… Неудачное время, - он устало потер глаза, которым все больше хотелось закрыться. Выспаться он все же не успел, а потому в дремоту клонило все вернее.
Не помнит…
Улыбка расцвела на губах, как ядовитый цветок еще прежде, чем Кагами поймал свою же идею за хвост.
- Совсем ничего не помните? – Он поднялся и выпрямился, становясь порядком выше Кио.
- Хм, - он в  вычурно задумчивости  погладил себя по подбородку, делая вид, что ищет выход из ситуации.
- То есть о том, что обещали мне отдать немалую сумму денег, тоже не помните?
Не то чтобы Дайске планировал нажиться на этом незадачливом охраннике. При умеренных и верных тратах, он не очень нуждался и привык жить по средствам. Но… это могло помочь вернуть Кайдо нужный настрой и прекратить эту шутку. А если нет… То это было просто забавно.
- Думаете, почему у Вас болит голова? – Учитель сложил руки на груди и кивнул в сторону Кайдо.
- Это Вы отработать пытались…
И он многозначительно посмотрел на парня, выгибая иронично бровь. Брови у Кагами вообще были очень подвижными и эмоциональными. Порой казалось, что они живут своей жизнью и блуждают по лбу мужчины в произвольном порядке.
- А ужин, кстати, в хорошем ресторане, Вы тоже обещали мне в качестве извинения за несвоевременную выплату.
Можно было еще прибавить и то, что Кайдо обязался купить ему яхту. Но Дайске не славился любовью к яхтам, а потому решил не сваливать это на хрупкие плечи молодого человека. Вот маленький винный заводик – вот это можно было бы, да. Но тут бы пришлось придумывать занимательную историю, в результате которой так вышло, что юный охранник планетария задолжал учителю фабрику по производству алкоголя.
У Кагами и без того сейчас была забота, что ответить на вполне логичный вопрос парня «Почему это?». Но он надеялся на свою природную разговорчивость и изворотливость. В конце концов, не первый раз ему приходится что-то придумывать на ходу. Порой это получалось вполне правдоподобно и часто избавляло Кагами от проблем. А иногда и прибавляло их. Тут уж как повезет. А если учесть, что за последние сутки Дайске натерпелся столько неудач, что пора бы уже и компенсировать. Хотя… Кто знает, что на уме у этой Фортуны?
- И, Кайдо-сан, Вы сказали идти налево, - он склонил голову, рассматривая лицо своего собеседника, который отчего-то отчаянно краснел.
Вот теперь пусть сам и ищет свое «лево».

Опять стало не смешно. Вот почему так несправедливо: стоило Кагами начать по-своему, очень своеобразно веселиться, как Кайдо выкидывал нечто такое, что разбивало веселье и надежды крахом?
Ох, Кайдо… Вы мое Возмездие, - думал Дайске с печалью, когда юноша вновь уверенно повторил, что не помнит его. Обидно все же было. Словно только что тебя признали несуществующим.
Если бы на этом все и закончилось! Но нет же. Изобразив красивое па в стиле русских балерин, Кио взмахнул руками и грациозно свалился на пол. Вновь. Притяжение все же никто не отменял.
Секунд десять, необычайно долгих десять секунд, Дайске наблюдал картину возлежавшего на полу парня и не мог собраться с мыслями по этому поводу. Тело внизу оставалось недвижимо и очень подозрительно тихо дышало. Наконец, очнувшись от оцепенения, мужчина ринулся к упавшему, склоняясь над ним и легко потрясывая за плечо.
- Кайдо-сан? Очнитесь…
Просьба была тщетной, это было ясно изначально. Но попытаться стоило, как и легко похлопать по щекам впавшего в бессознание.
Ситуация – лучше не придумаешь. С незнакомым человеком в обмороке, в незнакомом месте в прекрасные три часа ночи. Кагами Дайске, ты однозначно баловень судьбы! Но некогда было сетовать на свою удачливость, надо было спасать человека.
Кагами, как и все учителя, проходил краткий медицинский курс по оказанию медицинской помощи. Курс, надо признаться, был особенно кратким. Даже чрезмерно. Четыре часа. За это время его очень хорошо научили накладывать шины на перелом и вправлять вывихи. Вот в этом Дайске был почти мастер.
В данный момент видимых переломов не наблюдалось. Впрочем, могли быть и закрытые. Повинуясь практически инстинкту «Нужно хорошо делать то, что ты умеешь делать хорошо», мужчина принялся наскоро ощупывать основные кости конечностей Кайдо. На поверку парнишка оказался худощавым, но целым. Все травмы так или иначе, но логично, сводились к голове. Вправлять голову Дайске не пробовал, равно как и шину на нее накладывать. Но все бывает в первый раз…
Оглядевшись, учитель узрел остатки лопаты. Если очень изловчиться, то вполне можно было бы использовать ее как остов. Он осторожно, помня о том, что пострадавшего нужно тревожить как можно меньше, перевернул юношу на спину и приложил к одному его уху подобие черенка от лопаты, а ко второму – лопасть. Сняв  с себя ремень от брюк, Кагами аккуратно и верно закрепил всю эту конструкцию вокруг головы Кайдо.
Результатами он остался удовлетворен: вышло очень красиво и правильно. Вот только шишка на лбу мешала абсолютному эстетическому наслаждению.
В себя Кио все не приходил, и у Кагами закрались сомнения, что он сделал все, что было в его силах. Собственно, в наборе его спасательных умений остался непрямой массаж сердца и искусственное дыхание. Засомневавшись совсем ненадолго, он таки решился геройствовать до победного.
Поискав в кармане носовой платок, Дайске приложил его к губам, дунул, проверяя проходимость воздуха, а затем постелил сверху на лицо Кайдо. Спасение спасением, но гигиена превыше всего. Выпрямил парню шею, открыл рот его, зажал нос и, набрав в легкие побольше воздуха принялся вдыхать через ткань это кислородное богатство в легкие потерпевшего.