Казалось, что время остановилось, и в этом мире существуют только они две, даже мимо проезжавшие с шумом машины казались не существующими. Почему такое чувство только с ней? Кажется, что когда смотришь на нее, в ее глаза, сердце разрывается на мелкие кусочки или пытается вылететь куда-то наружу. Хочется просто кричать о любви к этому существу, которое называешь своей второй половинкой, без которой жить не можешь ни минуты, ни секунды.
Даже когда ты не знаешь, что такое холодно или жарко, твое сердце знает, что такое любовь и ты это чувство хранишь в себе, несешь через всю свою жизнь "неугасимый огонь", который воплощал собой стремление к их свободе.
"Ты всегда была сильной и с твоей помощью я шла по жизни с улыбкой, так будь все время со мной, и я постараюсь превратить нашу жизнь в рай для нас обеих, как мы всегда хотели, только будь со мной."
Нежные и ласковые прикосновения, которые позволяют чувствовать себя в полной безопасности, и все ровно, что остается чувство какой-то оторванности от всего мира, как-будто мы не созданы для него и не можем прижиться на месте, но это чувство нужности кому-то заставляет тебя вертеться, как шестеренку во всем механизме, чтобы жизнь не казалось слишком странной для нас.
Забываешь напрочь, что только что ты хорошенько надавала тому верзиле в кафе и что теперь они снова в поисках. В поисках чего-то интересного и нужного, чтобы доказать всем, что мы такие же как все.
-Ямато...
Всего лишь имя, но то как Коя его произнесла, много можно было понять. Нежная улыбка в сторону возлюбленной, немного приобнять, положить голову девушке на плечо и слушать как отдается в ушах стук ее сердца. Спокойно и ритмично. Значит, о беспокойствах, которые снова навалились на девушек можно забыть... на время, потом они снова, вместе их решат.

===> Квартира Сатору
На мосту было ветрено. Мимо быстро проносились автомобили, но Сатору не замечал того, что происходило вокруг. Там, внизу, шумел залив. И парень, перегнувшись через холодные перила, вглядывался в его спокойные, размеренно набегающие волны. Ветер трепал волосы, путая чёлку. Но юноше было всё равно. Застыв, заморозив в душе все чувства, не позволяя ни радости, ни горю вырваться наружу, он ждал свою Жертву, концентрируя всё внимание лишь на её Ауре.
Пальцами сжать перила до боли, чтобы ломило суставы от холода и напряжения. Мысли всё равно не обуздать до конца: снова какие-то воспоминания, какие-то улыбки, поцелуи… Поцелуй… Ноги подкосились. Он целовал этого белобрысого. Его, чёрт возьми, парень, его Такеши – этого странного ушастика. Прерывистый горький вздох. «Теперь это нормально. Ты ждал свою Жертву – ты её получил. А у него теперь есть отличный заменитель тебя. Его боец, между прочим» Сатору только чертыхнулся от бессильной злобы, но тут же заставил себя погасить начавшее было вспыхивать чувство.  Никто не виноват. Просто это судьба.
Аура. Едва уловимое чувство, которое, впрочем, ни с чем не спутаешь. Юноша встрепенулся, вдыхая прохладный воздух и вглядываясь вдаль, туда, откуда приближалась Жертва.
- Катсу…
Вот только его бы не вмешать в свои проблемы. Уж этот светловолосый гайдзин точно ни в чём не виноват.
«Я буду лучшим Бойцом для тебя…» - осталось только самому поверить в это. Слеза. Ещё одна. Так, только этого не хватало. Парень резко стёр ладонью прочерченные солёными каплями косые дорожки.
Найди меня
Чужой голос в мыслях. Первый приказ? Парень чуть усмехнулся, следуя за аурой на нижний уровень. Катсуро действительно ждал там. Подойдя ближе, юноша улыбнулся.
- Рад тебя видеть.
Чистая правда. Сатору снова бесстыдно разглядывал его, запоминая каждую деталь внешности блондина.
- Как чувствуешь себя? – а вот это уже просто чтобы поддержать разговор.

Отредактировано Satoru Takahashi (2012-06-27 22:47:37)

Блондин улыбался приветливо и доброжелательно. Едва заметно нервничал – чуть подрагивал кончик хвоста. Или это нетерпение?
Сатору сдержал вздох. Странно видеть рядом человека, который должен стать смыслом твоей жизни. Человека, ко встрече с которым ты готовил себя всё время, с тех пор, как узнал своё предназначение. Человека, которому ты заочно хотел отдать ушки… И ничего не испытывать, кроме давящей тяжести между рёбер.
«Он милый. Красивый, наверняка добрый…» Парень заставлял мысли концентрироваться на Катсуро, а не возвращаться к терзавшим душу воспоминаниям.
- Я… я тоже в порядке, Макото-сан.
Агнец протянул ему книгу, Сатору чуть улыбнулся, принимая подарок: «Оу… Спасибо» -  их пальцы на мгновение соприкоснулись. Юноша прислушался к своим ощущениям. Просто касание. Как если бы кто-то задел в автобусе, или на кухне в кафе.
«Да что, чёрт возьми, происходит, мы же связаны с ним! Меня должно тянуть к нему!» - тут парень в одночасье всё понял, - «Так значит тогда… С Такеши… это не было из-за Связи…» Хотелось выть. Юноша прикрыл глаза, успокаиваясь.
Видимо, должно пройти время. Какое-то время, возможно, немалое, чтобы он мог чувствовать с природником то же, что и с временной Жертвой. Вот уж действительно, ирония судьбы. Но зачем тратить время на ропот и недовольство. Надо просто привыкнуть к Катсуро, приглядеться, подпустить к себе… Сатору словно уговаривал себя. Словно заставлял себя делать то, чему внутренне противился. Но…
«Господи, за что ему я? За какие его провинности ему наказание в виде такого бестолкового Бойца?..» - ушки брюнета поникли.
- Да, конечно… Давай прогуляемся, - неуверенно Сатору коснулся его пальцев своими, будто пытался извиниться. Он и вправду чувствовал себя виноватым за то, что после пьянящей радости встречи наступило такое горькое похмелье, - Расскажи о себе? Что захочешь…
Парень перевёл на блондина взгляд, пытаясь понять, что тот думает по поводу своего природного Бойца.

Переход из: квартира Фудзисаки.

Путь был недолог. Вот и тот самый мост. Стоя около него, у Каору малость поубавилась решимость пройти его туда и обратно. Шутка ли, больше километра шагать?! Но делать нечего, мальчик обещал самому себе, а обещания не следует нарушать. Повесив сумку на одну из ручек коляски и сбив в сторону плед, Каору неловко встал, раскинув руки. Прохладный воздух и боль в ступнях вызвали на глазах легкие слезы, но Каору упрямо моргнул и потянулся за палочкой. Потерял равновесие и едва не упал, оперевшись руками о сидение коляски, которая слегка сдвинулась назад. Медленно перебирая ногами, Фудзисаки дошел до коляски к ручкам, положил в нее рюкзачок, скомкал кое как плед и тронулся навстречу своему упрямству.

Шаг, шаг, шаг. Топ, топ, топ. Каждое движение ноги вызывало уничтожительную боль, будто Фудзисаки шел по раскаленным острым лезвиям. Как странно, что по его ногам не течет кровь. Коляска тихо скрипела, когда мальчик опирался о нее. Медленный темп, и вот Каору оглядывается. Край моста совсем рядом, он прошел от силы два десятка метров. Унизительно! Мальчик обращает свой взор на противоположный край моста - туда ведет его путь. Он просто обязан пройти все до конца и вернуться! Хм... Или пройти до конца, а вернуться на коляске? Ладно, посмотрим по обстоятельствам.

Невыносимый труд. Каору мало-помалу, давя в себе стоны боли, добрел до примерно одной четвертой моста. Пот выступал на лбу, едко заливая глаза и увлажняя брови; легкий прохладный ветерок приятно лизал кожу, высушивая ее. Вода под ногами тихо плескалась, что совсем было неслышно из-за тяжелого дыхания, поскрипывания коляски и неуверенного шороха шагов. Остальное мальчугана просто не существовало.

Подняв один раз голову и оглядевшись, Фудзисаки заметил мужчину впереди. Дойду до него и передохну. А теперь шевелись! - он стиснул зубы, слегка наклонил голову и упрямо пошел вперед, пытаясь не сбить дыхание, не показать, что больно. Он сам, он сильный, он справится. Все люди, имеющие какие-нибудь врожденные дефекты тела - сильные. Это врачи все их жалеют, лечат, пытаются облегчить жизнь. Может, физически они беспомощнее других, здоровых, зато силой духа значительно отличаются от львиной доли здоровяков. Инвалиды могут притворятся, могут шутить о своих болезнях, и никогда не признаются, как им порой одиноко среди чужих людей. Так и Каору - не может сказать, да и не сознается, с какой глухой тоской порой оглядывается на красивых девушек и парней, и вовсе не из-за их внешнего вида: они могут бегать, они прыгают, они ходят сами в конце концов!

- Может быть, Вам помочь?

Ага. Значит, Каору уже дошел до намеченной цели. Мальчик поднял голову, пытаясь разжать стиснутые до боли зубы и не упустить стоны и всхлипы. Улыбка получилась несколько кривой, отчасти жалкой - губы прыгали.

- Но, если только дойти со мной до конца этого моста. - Каору чуть прищурился, краем глаза разглядывая неожиданного собеседника. Какая еще помощь... Не понимаю. И здоровые не понимают, что этому никак не поможет. Но, если только я буду ходить каждый день, авось как-нибудь тоже побегу. Если. Мальчик поднял руку и смахнул со лба прилипшие пряди синих волос. Рука немного дрожала, да и по телу пробегала порой едва заметная дрожь. Непонятно, что хуже: стоять или идти. Но, если этот человек будет его провожать, у Каору будет способ, причина, чтобы пройти мост до конца. Интересно, кто он? Может, задать вопрос как-нибудь на досуге? Эх, не могу пока распознавать, кто есть Боец, кто Жертва, а кто обычный. Вот и держи рот на замке, блин...

Все же нужно двигаться дальше. Каору слегка толкнул коляску и та, тихо зашуршав шинами, покатилась, следом за ней сделал шаг и мальчик. Неудачный немного, но Фудзисаки смог выровнять свой темп шагов.

И снова круги Ада, которые словно выпрямились и наложились один на другой. Это сравнение показалось Фудзисаки интересным и забавным, и он, прищурившись, усмехнулся глазами, отчего рядом с уголками глаз появились несколько складочек. Кончик хвоста, слегка приподнятый, дернулся в такт изменчивому настроению паренька.

- Меня зовут Джулиан. - Каору навострил ушки, вслушиваясь в его слова, тихий голос. Он показался пареньку немного мечтательным и медленным, что, вероятно, было б неточно и предвзято понято, вздумай синеволосый сказать об этом вслух. Может, от этого мальчишка большей частью молчит? Боится сказать лишнее? - Я редко сюда прихожу, текущая вода навевает грустные мысли... - Фудзисаки скосил глаза на воду, минуя образ нового знакомого. На его взгляд вода никак с грустью не ассоциировалась, скорее с упорным спокойствием. Ушастик решил не заморачиваться на этот счет, причем сейчас его очередь была говорить. Очень странно, Каору порой раскладывал такие случайные знакомства на "серию ударов": сначала очередь собеседника, потом его, потом опять собеседника. Будто мяч друг другу перекидывают.

- Мое имя Каору, - паренек слегка повернул голову в сторону, легкая приветственная улыбка скользнула по губам, слегка задержавшись. Как ни старался ушастик казаться более приветливым, открытым и радушным, все никак не получалось. Возможно, потому что глаза - зеркало души - были прикрыты из-за боли в ногах. - я здесь второй раз. Первый был с бабушкой. - лаконично и точно, без единой лжи. Конечно понятно, что бабушка толкала перед собой это кресло, на которое сейчас опирался Каору, а сам мальчик сидел в нем и от нечего делать вертел головой, впитывая незнакомые места. - Думаю, я не ошибусь, если скажу, что вы врач? - хотелось подтвердить, а на самом деле интонация получилась немного вопросительно. Дернулся кончик хвоста, но на этот раз досадливо, его хозяин слегка разозлился на себя.

Вот уже и середина моста. За разговором Фудзисаки и не заметил, как была пройдена половина пути. Действительно, будто время быстрее течет. А вот с бабушкой оно течет вообще скоростным макаром. Интересно, почему? Отдохнуть... - мальчика уже ощутимо вело, штормило и покачивало из стороны в сторону. В глазах давно прыгали и кружились черные точки, которые иногда расползались, но не до конечной полной темноты.

Чтобы слабовольно не упасть на асфальт, Фудзисаки сначала сосредоточил свое внимание на своей левой руке, сжимавшую ручку коляски, а потом и на Джулиане, стараясь не настолько откровенно пялиться - это было б невежливо. К тому же, такое повышенное внимание могли бы растолковать как угодно, и все было бы ложью, неправдой. Под его взором Джулиан засмеялся и слегка взъерошил себе волосы на затылке, слегка смыкая пальцы и пропуская между ними пряди.

- Так заметно? - Каору слегка усмехнулся, растягивая резиновые отчего-то губы в улыбке. - Вы не ошиблись, я действительно врач. - взгляд мальчика слегка задержался на огненных волосах собеседника, отчего-то не решаясь заглянуть в его глаза. Но не пугайтесь, я мирный и не кусаюсь.

- У вас халат... Такие носят врачи. - Фудзисаки вздохнул, переводя взгляд свой снова на дорогу, смотрит на нее невидящим взглядом.

Врачи, врачи... Их Каору повидал на своем веку немало, побывал не пересчитать во скольких больницах, нагляделся на чужие лица. Они были словно пластилиновые или глиняные маски: их губы растягивались в холодном участии, но глаза оставались ледяными. Врачи, они любят деньги, даже если не могут излечить человека. "Мальчик вряд ли когда-нибудь сможет ходить как остальные люди. Мы сделали все, что могли." Ненавижу! Каору вскинул голову, сверкнув зло глазами. Это придало ему сил еще на один рывок, который мальчик преодолел достаточно быстро, и мог бы пройти еще, если бы его не остановили.

- Можно, мы ненадолго остановимся?

Каору навострил Ушки, оглядываясь на рыжеволосого мужчину. А тот уже смотрел на что-то за изгородкой моста - мальчику с его позиции не было видно. Пришлось оставить коляску.

- Смотрите, какая красивая яхта; хорошо идут, повезло с ветром.

Фудзисаки, расставив руки в разные стороны для равновесия, сделал самостоятельный шаг. Покачнулся, ужас тупой иглой ввинтился в сознание - "вот сейчас упаду!" - но нет, удержался. Чудом, но удержался. И лишь упрямство хранило мальца. Самое сложное - оторвать вторую ногу, перенести вес, и ступить чуть дальше. Это здоровые не подозревают, им это так легко, но Каору до смерти боялся сейчас рухнуть. Это же так стыдно - быть ущербным! Особенно на глазах рядом стоящих людей! Шаг. Опять покачивание. Мальчик был похож на самолетик, он расставил руки уже параллельно земли, бледный, под глазами выступили едва заметные синие круги, губы тоже приобрели фиолетовый оттенок; все внизу, вплоть до живота, будто опустили в кипящую лаву.

Как... Больно... Самому...

Рывок!

Каору все-таки упал, но упал вперед. Руки мягко спружинили об изгородь, обхватили металлическую ограду так крепко, что побелели. Несколько раз Каору тяжело вздохнул, постепенно розовея щеками. И в глазах уже не так расплывается. Малец подтянул к себе непослушные ноги, перегибаясь животом через ограду.

Яхта не успела уплыть под мост, так что Фудзисаки успел полюбоваться на нее. Какая красивая... Вот только название никак разобрать не могу. Мальчик с улыбкой помахал людям на ней рукой, но перебежать на другую сторону моста и увидеть их снова не мог по известным причинам. Он наклонился сильнее, заглядывая в воды пролива. Короткие синие волосы упали вниз, немного щекоча щеки. Близость воды ощущалась как...

- Вы не чувствуете? Будто тяжелое дыхание, тугие удары какого-то большого сердца? Особенно когда волны ударяются о какое-нибудь препятствие, например о берег? Здесь этого не слышно, но вообще... - Каору повернул голову к Джулиану, немного раздраженно убирая с лица волосы. На скулах расцветали какие-то болезненные яркие пятна румянца, хотя ноги сейчас не болели в привычном значении, скорее тупо ныли в лодыжках, под коленями и на ступнях. - Интересно, если вода - это кровь, то что тогда организм? Или... - тут уже Каору углубился в себя, по привычке продолжая говорить вслух, не замечая этого. - Когда мы раним палец, из раны течет кровь. Куда и как нужно ранить этот "организм", чтобы из него пошла вода? И нужно ли причинять ему вред?

Мальчик никак не думал, что его бормотание не только услышат, но и примут к сведению. Пришлось выкарабкиваться из глубины задумчивости, смаргивать пелену с глаз и пытаться услышать и понять своего собеседника. Порой же люди не только не утруждаются понимать, но даже и не слушают.

- Да, но... - паренек чуть вздохнул, невольно хмурясь, пытаясь сформулировать свою мысль ярко и понятно; чужих пальцев он, кажется, даже и не заметил, лишь только синий блик в глазах Каору на мгновение мелькнул. Фудзисаки все почувствовал и принял к сведению. - Не могу понять, как сказать. - сказано это было с едва заметным облегчением и улыбкой на устах, словно паренек признался в какой-то своей сокровенной тайне. Как сложно объяснять кому-то живому, кто тебя слушает. Себе порой легче. Я могу думать отдельными местоимениями, созвучиями и даже буквами и прекрасно себя пойму. А вот люди другие не поймут, если я, скажем, начну беспричинно мычать. Фудзисаки сделал невольный жест, будто хотел щелкнуть пальцами. Потребность жестикулировать была пресечена необходимостью держаться за изгородь. - Но нас же не омывает кровь снаружи. Да и вряд ли наша Земля - это слизняк. Скорее уж все слизняки, животные, рыбы, люди, птицы - какие-то необходимые частицы организма. Например, рыбы и все, кто живет в воде - как кровяные тельца у нас в организме. Животные, хм... Как какие-нибудь ферменты или еще... чего-то там... - углубление в биологию не давало ощутимых результатов. Каору терпеть не мог гуманитарные науки. И сейчас Фудзисаки буквально кожей ощущал, что своими "ферментами" он сейчас сядет в глубокую и грязную лужу перед взрослым слушателем. Проще говоря, опозорится.

Каору слушал и одновременно существовал в каком-то другом пространство-времени. Пальцы лишь машинально сжимали огородку, но Фудзисаки не понимал, что с ним происходило. Точнее, понимал, такое было уже не раз и не два, но контролировать это парень пока не умел. И вот настала такая секунда, когда мальчик ощутил в себе, в своей груди, в сердце плотно сложенные, тугие крылья, которые жаждали расправиться.

- Я бы назвал животных не ферментами, а какими-нибудь клетками...

- Круговорот воды в природе - кровообращение, животная цепь "кто кого ест" - пищевой тракт, люди со всеми их разработками, умениями и достижениями - двигательный аппарат, нарушенная экология - болезни... - Каору смотрел в себя, чувствуя, как его Сила рвется наружу, как медленно, но верно начинает распространяться по всему телу, даря какое-то странное удовольствие, которое Фудзисаки привык относить к детству - незамутненному и чистому, такому простому времени его жизни. - Что же тогда мозг и ум? Кто из нас управляет всеми нами? Нашими поступками, нашими помыслами, мыслями? - Фудзисаки и сам внезапно удивился, с какой глухой тоской это было сказано. Печаль не потому, что ум Земли - это не сам мальчик, а кто-то другой, но из-за нехватки знаний о том, кто он, Каору, есть на самом деле.

Крылья внезапным толчком расправились, затопляя все окружающее пространство неконтролируемой Силой Жертвой. Спусковой крючок ушастика, о котором он еще даже не подозревал - жажда сделать кому-то легче своими силами. От выброса синеволосый покачнулся, машинально стискивая пальцами виски. У него был Боец, он знает, у него он есть, просто его нужно найти. Возможно, Каору тоже ему нужен, возможно его тоже ищут. Я хочу... Фудзисаки развернул свою крылья-Силу, пытаясь отыскать, но внезапно нашел совсем другое, так близко, рядом. Будто четко ограниченное пространство, за котором другая реальность. Так Каору всегда ощущал чужих Бойцов на тренировках в Школе. Как замкнутое пространство, которое не для него.

Осознание того, что этот чужой Боец совсем рядом, что его Пара может быть недалеко, что он может напасть на него, совсем беззащитного и не умеющего сражаться, охладило Фудзисаки лучше, чем ушат ледяной воды. Сила Жертвы быстро свернулась и угнездилась в сердце, ожидая своего времени. Каору внезапно обнаружил, что падает, причем как-то непонятно - левым боком. Плечо и бедро обожгло болью.

- П-простите. Я, к-кажется, немного замечтался. Со мной бывает. - Каору быстрым движением стер пот на лбу своим рукавом, дополз до коляски и, оперевшись на нее, встал. После такой эмоциональной встряски захотелось сладкого чая. Попью дома. А пока - пройди этот чертов мост, тряпка! Ушастик шмыгнул носом, покосившись на Джулиана. - Половина пути - уже недолго. Надеюсь, я вам не надоел своими странными рассуждениями? - нервный смех.

Я лишь немного посижу... - Каору обхватил предплечья руками, пытаясь казаться незаметным, спрятаться в раковине-коляске. Было бы интересно, если бы это удалось. Но Джулиан, кажется, испугался. Наверное, подумал, что я псих. Интересно, почему не убежал?

- Ты не надоел. И не замечтался. - Каору незаметно вздрогнул, поставил Уши торчком и посмотрел на мужчину, который, кажется, уже оправился, хотя и дышал быстро, как будто после бега. - У тебя нет Бойца.

Воздух будто закончился, тело сдавили тиски. Это было похоже на Оковы, действие которых Фудзисаки уже знал по многочисленным тренировкам, но сейчас они шли из сердца и действовали ментально. Каким-то образом этот человек нашел одно из больных мест в, казалось бы, пассивном пессимисте.

"У тебя нет Бойца. Нет Бойца."

Каору не хотел слышать, не хотел. Ярость затопила все существо, в глазах жгуче защипало, воздух сбился в противный ком и наждаком терся о носоглотку, разрывал легкие, пытался вытряхнуть Фудзисаки из своего собственного тела. Забыв все на свете, забыв, кто он, кто Джулиан, Каору вскочил на ноги и закричал, вкладывая в вопль все свое отчаяние:

- У меня есть Боец! Он найдет меня! Найдет!!!

Застонав, мальчик рухнул обратно в свою коляску. Как вскипев, так и быстро остыл, и теперь с ужасом думал, что накричал на совершенно чужого человека. Бойца. Чужого. Сильного и, наверное, с его Жертвой. В Паре. А вот Каору нет. Синеволосый тоскливо уткнулся взглядом в асфальт и даже немного проскулил, осознавая свое шаткое положение. Но он хотя бы попытался отстоять право на существование своей Пары. Наверное, это тоже хороший поступок, естественные чувства: вера и надежда на лучшее.

- П-простите... Я не хотел так резко кричать... Конечно, я поделюсь. Пусть хоть кто-то будет счастлив. Особенно, если это в моих силах. Внутри снова шевельнулись крылья: вопросительно, спрашивая, а нужны ли они сейчас? Тяжелый вздох. - Только мне нужно узнать ваше Имя. Мне... так я лучше настраиваюсь.

- Чистый... - повторил Каору за этим странным мужчиной, а в глазах расцветала недоверчивость. Но они же очень редки! И все же он Чистый! Ух ты, какой вы... Особенный! Необыкновенный! Хотя, раз он с такой грустью говорит, что у него нет Имени. Он одинок? - мальчик вздохнул, постепенно понимая всю "прелесть" ситуации. -  Или все-таки не "ух ты". Тяжело, наверное, осознавать, что нет другого. - мальчик запнулся, пытаясь не обидеть своими словами. Он не хочет этого!

Перехватив ладони Джулиана левой рукой, правой Каору потянулся и положил ладошку на затылок, к родничку. Он где-то читал, что там открытый канал связи Ауры - да-да, оккультные книжки, но что делать книжному мальчику? - и все время хотел проверить. Фудзисаки закрыл глаза, расправляя свою Силу. Странное щемящее чувство, налаженный поток, передача, руки немного покалывали, а Каору вдруг испытал необъяснимое счастье - будто камень с плеч упал.

- Хорошо... - вздохнул ушастик свободно, прищурившись, наблюдая за мужчиной. Чистый... Кто бы мог подумать, что ситуация сведет меня с таким редким качеством Владеющего Силой. Удивительно, но Джулиан должен прыгать зайчиком, хотя это недопустимо для его статуса, но почему-то счастлив я. Наверное, потому что я ему помог, правда?

- Ой! А можно немного личный вопрос? - мальчик понимал, что явно вторгается в запретное личное пространство, но странное чувство заставляло беспокоится. Наверное, канал Связи передачи Силы имел свой "откат", и Фудзисаки волей-неволей начинал беспокоится за этого рыжего Бойца. - Если вы - Чистый, то получается, у вас нет... Жертвы... - последнее слово он произнес шепотом. Это было так страшно, так одиноко, наверное осознавать. Почти также, как знать об отсутствии Стража. - Как я вас понимаю. Теперь-то точно понимаю. И, кажется, немного жалею, хотя это-то вам явно не нужно ни от кого. Порой обидно, когда жалеют. Мне вот обидно, когда рассматривают мои ноги. А вам, наверное, обидно, потому что я никак не могу забыть, какой вы особенный, и все время затрагиваю эту тему.

>>> Буддийский храм.
Никогда ещё для Эдгара дорога не казалась настолько длинной, как сейчас. После того, как поиски всё же завершились удачей, мужчина словно расцвёл, оживая. Казалось, что теперь для него не было ничего невозможного. После того, как всё время, которое он провёл ночью, показалось истраченным напрасно, так как синеволосое чудо находиться совершенно отказывалось, Ворон упал духом. Но один всплеск, настолько сильный, что его невозможно было не почувствовать, явно показал ему точку, где находится его хозяин, вывел из уныния молодого мужчину. Так что теперь Эдгар ехал в машине, полный волнения и предвкушения. Он был твёрдо уверен, что Жертва будет ему рада. Почему-то иначе в голове не укладывалось. Он мог предположить, что с ним будут жёстко обращаться, как делали многие до этого, или, что к нему будут относиться, как к оружию, как делал мастер… Но вот, что ему могут быть не рады, что его могут оттолкнуть. Такое даже не укладывалось в голове Кроу. Почему-то даже на самом отдалённом участке сознания не было подобной червоточинки, говорящей о том, что его могут не принять. Наверное, слишком сильно вдолбили в голову порядки Школы, что такие вещи не оставляли сомнения.
Вообще, Ворон подозревал, что не всё так просто. Уже часто приходили в голову мысли, что не просто так многие утверждения воспринимаются как аксиомы. Возможно, имела место какая-то мотивация, о которой мужчина не подозревал. Конечно, была открытая часть, где ему вдалбливали порой очень жестоко его положение, как Бойца. Но ведь должно было быть что-то другое, что заставляло мыслить именно так, а не иначе.. Но всё же от подобных вопросов слишком болела голова, а омрачать ими столь долгожданную встречу совсем не хотелось.
Мужчина задумчиво смотрел в окно, ловя пейзажи жадным взглядом художника. Многое из этого хотелось нарисовать. Точнее оно должно было быть нарисовано. После вчерашнего дождя город словно ожил, задышав новыми красками, новыми чудесами. Возможно, это было связано с чувствами Эдгара, но казалось, будто была не осень за окном такси, а весна только набирала свой цвет. Но, с  другой стороны, осень была не так уж и плоха, ведь зимой Кроу любил. Ворон по-настоящему любил холод и снег, который был не частым гостем на родине Ворона. Здесь же он ещё прошлой зимой ездил на фестиваль ледяных фигур, сделав там множество зарисовок, да и получив настоящее удовольствие. Теперь же одним из планов было посещение горячих источников, теперь, возможно, проведённое с Жертвой.
Вот и такси подъехало, а водитель приятно улыбнулся. Даже такая, рабочая, улыбка порадовала мужчину. Он уже признался себе, что безумно волнуется, так как не знает, как вообще подойти, как заговорить, как всё объяснить… Почему-то Сейчас закрались подозрения, что мальчик ничего не знает вообще о жертвах и бойцах, не знает о Силе и Системе… Но Ворон надеялся, что это было не так.
- Ты – чопорный английский ворон, а волнуешься как молодой воробей перед вылетом из гнезда.
Эдгар мысленно рассмеялся над собой, снимая внутреннее напряжение. Он вышел из машины, забрав небольшую сумку с сидения и оставив щедрые чаевые таксисту.
Теперь мужчина шёл по направлению к двум людям, что были на мосту. Сердце билось как сумасшедшее. Он уже знал, что жертва – тот, кто в данный момент сидит в коляске, и есть его жертва. В груди что-то словно оборвалось, когда он подошёл ближе. Все надуманные речи, которые пришли в голову испарились, оставляя искреннюю радость, улыбку.
Мужчина подошёл ближе, смотря на парнишку. Почему-то он был уверен, что ушастый узнает его. Так что Эдгар просто тихо произнёс.
- Я всё же нашёл тебя, моя Жертва.

Отредактировано Edgar Crow (2012-09-15 22:07:20)

Услышав про школу, рыжий помотал головой, улыбаясь.
- Все не так просто. Чтобы прийти в школу, нужно сначала получить разрешение.
Гораздо проще надеяться на Судьбу и верить в случайную встречу, чем обивать порог и унижаться, упрашивая позволить ему общаться с какой-то Жертвой. К тому же, Джуд уже начал сомневаться, что хочет найти себе очередную Пару. Все равно потом отдавать кому-то.
Хихикнув, когда в глаза сверкнуло вспышкой, Боец поудобнее перехватил карандаш. Его смутила неожиданная просьба, но отказываться причин не видел. Поэтому четким ровным почерком написал ряд цифр, номер мобильного телефона и на всякий случай рабочий. Хотя он не очень понимал, зачем ушастику его координаты.
Ощущение Силы другого Стража пришло мурашками вдоль спины. Поднявшись на ноги, рыжий встряхнулся, снова поднимая защитные щиты. Пусть от незнакомца не веяло угрозой, он вообще демонстративно не заметил врача, но осторожность не помешает.
Вежливо отвернувшись к перилам, Джулиан стал смотреть на воду. Он не хотел мешать встрече Пары. Вот видишь... и тебя нашли. Ты сделал доброе дело, за это получил награду. А пожалей ты Силу, может быть твой Боец и не смог бы отыскать тебя в большом городе. Улыбнувшись грустно, Боец пригладил волосы. Он с удовольствием ушел бы отсюда, чувствуя себя лишним. Но не мог. Сначала нужно было убедиться, что Каору разорвет их тонкую временную Связь. Искушение было велико, оставить канал и потихоньку брать из него Силу... Но это же воровство, а Джуд привык быть честным с людьми. У ушастика теперь есть Пара, и вся его Сила должна принадлежать его Бойцу. Так что врач терпеливо ждал, пока о нем вспомнят.

Потом, все потом... Каору прижимался щекой к жесткой ткани пальто, вцепившись из-за острой необходимости обеими руками. И, хотя Боец стойко пока держал ушастика, малец все-таки понимал, что долго они так не простоят: надоест, пальцы затекут, а коляска далеко достаточно. И все равно Фудзисаки хотел остаться наедине с Бойцом - тогда они уже смогут говорить. А Каору очень хочется выяснить несколько вещей, особенно один очень бесящий вопрос, который парень только что унюхал. Пальто пахнет сигаретным дымом. И кое-кому не удаться отмолчаться. Но сначала нужно остаться в одиночестве.

- Простите... - это Каору неловко повернул голову, пытаясь нашарить взглядом Джулиана. - Вам, наверное, обидно немного... Но, правда, приходите к нам в школу. Если что, скажете, что со мной знакомы. Хотя, если Джулиан туда заявится, получится конфуз. Бойца-то я уже нашел, а если его ко мне отнесут, будет вообще "немая сцена". Интересно, что подумают охранники. Или учителя? Я верю, у вас будет чудесная, просто замечательная Жертва. - губы Фудзисаки тронула теплая улыбка, видимо, мальчик представлял радость в глазах рыжеволосого Бойца. Каору продиктовал адрес Школы, особо, кажется, не надеясь на приход Джулиана и поиск его Пары, но... В конце концов это не дело Каору, правда ведь?

Ушастик тяжело вздохнул, повел туда-сюда хвостом и обратил взгляд грустных задумчивых глаз на Бойца, имя которого было ему пока неизвестно. Черноволосый мужчина, художник - вот и все факты. Правда, если прибавить к этому ощущения, например тепло тела и сильные руки. Ого, кажется, Фудзисаки смутился и слегка покраснел. А вот эти наблюдения точно нужно держать при себе. И доковылять, наконец, до этой чертовой коляски! Сейчас он не сможет пройти мост и одновременно слушать рассказ и отвечать на вопросы.

- Помоги мне, пожалуйста... - просьба, сказанная почти шепотом, чтобы ни в коем случае не услышал Джулиан. Фудзисаки, он все-таки гордый... И самостоятельный. Оперевшись о руку своего Бойца, Каору мало-помалу доковылял до своего средства передвижения и устало опустился в коляску. Поправил плед, закрыв им свои ноги с глаз долой, запихнул в рюкзак альбом и фотик, положив сумку сбоку и, улыбнувшись, перевел взгляд на рыжего:

- Похоже, планы придется немного изменить. - косой взгляд на черноволосого художника. - Очень жаль с вами расставаться, но... Не забывайте больше снимать больничный халат. - Каору засмеялся, взъерошив волосы на затылке. После опять вернулся в свои извечное задумчивое состояние, не зная, что сказать больше, жестикулируя, положив руки на плед. Расставания, они всегда почему-то такие печальные...