Пятая или шестая? Кагами посмотрел на сигарету в пальцах, которую только что зажег. Дым тоненькими струйками начинал виться у кончика. Шестая. Он мерил время сигаретами, когда чего-то очень ждал и не знал, куда деть невольную нервозность в руках. Дайске нервничал. Впервые в своей жизни он так нервничал и волновался и предвкушал чего-то. И по сути, безразличным было, каков будет итог, ведь этого момента он ждал столько лет.
Фантазия не унималась и продолжала рисовать варианты развития событий, как раньше подкидывала разуму псевдо-фотографии Природного Бойца. О, Дайске мог бы быть художником, оттачивая свои навыки в написании портрета одного-единственного человека. Причем даже не зная его пола изначально. С детства, когда Кагами только узнал о том, что где-то живет его Пара, он представлял себе друга, с которым можно было бы делить все секреты мира на двоих. Позже, когда он вырос и стал подростком, предполагаемый Боец модифицировался в прекрасную девушку, которую он будет любить самой искренней любовью, а она отвечать ему не меньше. Но с каждым годом, когда попытки отыскать Пару заканчивались крахом, образ становился все более размытым, окончательно потеряв очертания совсем недавно.
Вот почему, когда он увидел фотографию Кацуо, то сразу ощутил, что именно это лицо и видел во снах. Единственное, что по-настоящему удивило, так это чужая юность.
Одиннадцать лет разницы.
Это оказался не друг, к которому можно было бы придти за советом, не девушка, что стала бы не просто парой, а женой... Молодой человек с красивым серьезным лицом, необыкновенно яркими волосами и упрямым взглядом. Дайске всматривался в каждую линию лица на фотографии, улыбался и был готов плакать одновременно. Время слишком долго консервировало в нем эмоции, выдерживая их, как хорошее вино.
Сейчас они увидятся. Первая встреча, как первое свидание. Вереницы мыслей и о сомнений о том, что говорить, как себя вести, как выглядеть, в конце концов. Кагами так тщательно готовился к этой встрече, что даже зачем-то побрился два раза. И вот теперь стоит в парке у озера, выискивая желанный силуэт в мимопроходящих.
Но хотелось не увидеть, а почувствовать. Самому и без подсказок глаз и ушей. Узнать, что именно Он сейчас появится в конце аллеи и направится к нему.
Волнуюсь, как мальчишка…
Дайске прикрыл глаза и потер их ладонью, снимая усталость. В груди трепетало в неком предчувствии. Разум твердил успокоиться. Но нет, сегодня Дайске не станет его слушать, и позволит себе чувствовать все эти звонкие колокольчики, что звучно колышутся где-то в области горла.
У них еще нет Связи, нет Имени, нет ничего, кроме желания узнать друг друга. Но Дайске зовет его. Произносит шепотом имя, перекатывая на языке как сладкую жемчужину, складывая губы как для поцелуя и осторожно размыкая. Это не Зов, но призыв.
Услышь меня. Узнай меня.
Первый приказ, похожий больше на мольбу.
Все, чему учили столько лет, внезапно оказалось бессмысленным и нелепым. Жертва – Боец. Боец – Жертва. Нет этого сейчас. Есть только некто, кто предназначен судьбой. И он уже идет к нему. Осталось лишь несколько минут для встречи. Как раз время для седьмой сигареты…

Кто-то приближался. Обычно это был зум в ушах, который ударами разносился по всему сознанию. Ведь это наверняка должен быть его Боец. Его. Было бы странно случайно встретить в этом парке кого-то еще, кто обладал их природой. Поэтому промаха быть не должно. Кагами замер, прислушиваясь к своим ощущениям и выискивая в них что-то новое. Малейший оттенок эмоций, реакций тела, хоть что-то… Но чувства были такими же, как и прежде, когда он ощущал приближение кого-то еще из них.
На мгновение мужчина отмел от себя мысли, что это может быть его Пара. Нет, ведь приближение своего Бойца это нечто особенное, то, чего он ожидал так долго, так трепетно!.. Как острым прикосновением лезвия ножа по глазам ударил образ, который выделялся особой яркостью на фоне остальных прохожих. Дайске словно упал с моста на асфальт: дыхание замерло в горле, а по телу прошла волна боли и отчаяния. Не почувствовал? Но стоило парню  подойти совсем близко, и мужчина почувствовал значительное облегчение.
Юноша вживую оказался немного не таким, каким его видел Дайске на фотографии. Молодой, с ушками, выше, чем думалось, необычайно привлекательный и безумно самоуверенный, что сквозило буквально во всем. Кагами смерил парня взглядом, отмечая положения рук, прищур глаз и изгиб губ. Точно, четко. Сейчас он лишь собирал информацию, и по обыкновению, собирался чуть позже заняться ее обработкой.
Тишина затянулась. Впрочем, их обоих это, кажется, не смущало. Они впервые вот так видят друг друга и имеют право отдать дань своему любопытству. Кагами  не мог налюбоваться на свою Пару. Все предвкушения и ожидания пали крахом, словно и не было. Тот, кто стоял перед ним сейчас превзошел их все. И этот жадный момент созерцания был великолепен.
Хочу коснуться…. – но разум строго одернул, призывая не пугать малознакомого молодого человека навязчивостью.
Малознакомый, но такой близкий.
- Рад, наконец-то увидеть Вас, - и легкий поклон, отдавая честь первой встрече. Он еще не мог определиться с тем, как будет называть своего Бойца, как и  с тем, что это за чувство, что захватывало его с каждой секундой все вернее.
- Вы быстро нашли место?
Ну, конечно, быстро. У Бойцов внутри словно встроенный навигатор, который позволяет им не заблудиться в любой даже самой незнакомой местности. На самом деле вопрос должен был звучать иначе: «Ты так быстро нашел меня. Почувствовал?». Но Кагами проявлял излишнюю осторожность, тщательно выбирая нейтральные фразы.
- Прогуляемся до кафе? Тут недалеко, - наконец-то на лице мужчины тихим блеском отразилась улыбка.
Напряжение не покидало, но менялось, варьируя степень и причины. Он шагнул навстречу парню, сокращая между ними расстояние до одного шага. Взгляд во взгляд, чтобы не отпустить и не упустить.

- Я тоже… взволнован, - Кагами долго выбирал слово, которым можно охарактеризовать его состояние сейчас. Он вообще любил тщательно выбирать слова, зная, что у каждого из них множество оттенков смысла, и что не всегда сказанное слышится и понимается именно так, как хотел этого говорящий. – Можно на «ты»?
Дайске улыбнулся уголками губ. Слишком быстро для него вот так перейти на близкое общение, но он торопился. Торопился с жадностью голодного.
- Для меня, как и для тебя, думаю, наша встреча очень важный шаг, - а неловкость все не исчезала. Юноша был напряжен, хотя и старался всем видом своим показать независимость и невозмутимость.
Бойцы очень жду свою Жертву. Так всегда говорили на занятиях учителя Кагами, так он сам внушал ученикам. Боец желает обрести смысл себя, принадлежать кому-то, осознавать свою необходимость и нужность. Но отчего-то так редко говорится о том, как сильно Жертва жаждет встречи со своим Бойцом. С тем, кто полностью предназначен только ему, кто будет идти, ведомый твоей рукой…
Они шли близко друг к другу, но не касаясь. Это было странно правильно, но и как-то чуждо. Словно каждый метался в определении между тем, насколько они близки. Столько всего хотелось спросить, столько всего рассказать. Как искал, как ждал, как надеялся…
- Твое Имя… Оно… Проявилось? – он повернул голову, рассматривая юношу вновь. Не насладиться этим. Вероятно, он не перестанет им любоваться никогда.
У самого Кагами Имя появилось лет десять назад, или чуть больше. И как же он был горд этим! Его судьба была определена и тому было доказательство. Многие отмечали, что в первые дни, после проявления Имени на теле, Дайске необычайно много улыбался. И тогда это действительно были улыбки счастья.
А потом долгие годы одиночества и поисков.
Они зашли в кафе, и теплый воздух уютно обнял их. Двое прошли к столику и сели друг напротив друга.  Кагами скрестил пальцы рук и положил ладони на стол.
- Что ты любишь пить? – Голос тихий, уверенный, как сталь, завернутая в шелк.
Им так много предстоит узнать друг о друге. Много? Все!
- Я читал твое досье, которое предоставила Академия Нозоми…
Предоставила… Слишком громкое и совершенно неправдивое слово. Кагами буквально пришлось вытребовать себе своего Бойца. Неуместная в данном случае конкуренция Школ могла привести к самым ужасным последствиям. И Дайске был благодарен Совету Семи Лун, что поспособствовали в этом вопросе.
- У тебя было несколько временных Жертв. Три? – Официантка подошла принять заказ, и мужчина предоставил слово Кацуо.

Недоверчивость Бойца расстраивала. Медленно, но верно. Кагами и не рассчитывал, что при первой же встрече они кинутся друг другу в объятья, но эта отчужденная холодность… Хотелось разбить все пространство, что разделяло их, вцепиться в этого юношу и прижать к себе.
Редко и прежде Дайске поддавался эмоциям, предпочитая действовать на холодную голову и сердце. Сейчас же он чувствовал, что чувства слишком сильны и начинают брать верх. Имя, что, как самая большая тайна хранилось под одеждой, активизировалось, зудящее посылая импульсы по коже.
И если сам Кагами сейчас находился на стадии борьбы со своими эмоциями, то Йомей, казалось, сдался им с самого начала. Он озирался, дергал ушками, не нервно, но взволнованно. И это казалось забавным.
В кафе было тепло, и Дайске расстегнул пальто. Он чувствовал узлы взгляда этого юноши  на себе, понимал его улыбку, и пусть еще не осознавал до конца все причины, но готов был принять любую из них. Катцуо сидел напротив, был слегка самоуверен, но не вызывал раздражения своим поведением. Сочетание, которое указывает лишь на хорошее чувство собственного достоинства и на наличие определенной силы. Возможно, достойный напарник, если не переборщит с пафосом и юношеским задором.
Это умозаключение было слишком мимолетным, чтобы окончательно осесть в разуме Кагами, обрастая сомнениями и предположениями. Скорее всего, он даже не обратил должного внимания на то, что ему подумалось. Возможно, позже мозг вспомнит, что было рождено в нем и тогда сможет в полной мере заняться исследованием этой мысли. Не сейчас…
- Зеленый чай, - Дайске улыбнулся официантке. – И добавьте туда немного корицы.
Взгляд поймал пристальное разглядывание Кагами официанткой. На это мужчина  лишь ухмыльнулся и выпрямился еще больше. Даже если внимание  не нужно, всегда приятно быть в его центре. Он знал, что нравится девушкам, и некоторые из них нравились и ему. Но больше его привлекал сам процесс любования. Сладостное ощущение того, что тебя признают привлекательным, медом стелилось по сердцу, лаская самолюбие и тщеславие. 
- Временные жертвы… Их было всего две.
Две? Значит, он ошибся. Так непростительно…
- Связь с временными Жертвами иная, - тихо начал Кагами. – Мы природная Пара, у нас Связь изначальная. Просто нам надо научиться ею управлять. И… - Он пристально вглядывался в лицо Йомею, - Нужно ее «разбудить».
Дайске считывал все сигналы, что подавало тело собеседника. Это было своеобразным увлечением мужчины. Ему нравилось замечать то, как против воли сознания сущность говорит с окружающими, привлекая к определенным моментам особенное внимание. Касание волос, движение глаз…. Легкая улыбка поселилась в уголках губ учителя. Парень не пытался флиртовать с Жертвой. Но он определенно хотел нравиться. И у него это получалось.
- Можно взять тебя за руку? – Как на первом свидании в средней школе. Неловко, глупо, но…так необходимо это было в настоящий момент. Казалось, коснись они друг друга и все станет на свои места.

Кагами наблюдал за Кацуо и удивлялся его кокетливости. Не явной, конечно, не навязчивой, но вполне ощутимой. Это еще называется тайным соблазнением… Сам Дайске сидел почти недвижим, совершая лишь небольшие движения головой и руками. Юноша же, напротив, активно демонстрировал свое тело, причем подсознательно выбирая самые изысканные позы и жесты. Даже движения глаз и те много значили.  Стоп! Не проекция ли? Мужчина нахмурился слегка своим мыслям. Что если, ему самому хочется чего-то подобного от его новоиспеченной Пары, и он просто переносит свои желания на него, стараясь усмотреть в них умысел? Стало не по себе от этих мыслей.
Их пальцы соединились. Как робкие ростки, тянулись они друг к другу, в надежде обрести опору и тепло. Вот-вот и ударит током по всему телу, разольется искрами и плеснется из глаз радугой. Удивительное пробуждение чего-то дремлющего. Как если бы пружина, заведенная до предела, в одном резком движении раскрутилась, выпуская напряжение… Словно полоснули каленым железом по нежной коже, и  контакт был разорван. Прикосновение мягкое,  и настолько быстрое, что Кагами не успел впитать достаточно эмоций, чтобы разобраться со своим отношением к этому. Ощущение потери тяжестью опустило плечи.
Он не хочет… Стесняется… Избегает…
Оказывается, есть в жизни страхи, которые способны лишить зрение восприимчивость к краскам, а слух наполнить звенящим предчувствием краха. Смысл всего сущего начинал мгновенно тлеть, теряясь в сомнениях.
Но… Вот так просто можно низвергнуть человека до самой низины и так же просто поднять его на вершины. Только один человек способен обладать такой властью. Только один. Самый особенный человек в жизни… Вновь рука в руке. Вернулась надежда, а вместе с ней и уверенность, и улыбка.
Спасибо.
- Читать, - банально, но правда. – На самом деле, у меня не так много свободного времени.
Тихая улыбка в уголках губ. Отчего-то совершенно не хотелось ничего говорить, словно что-то внутри нашептывало, что они и без слов поймут друг друга.
- Еще я люблю выращивать кактусы. У меня их более пятидесяти видов дома. А ты7 Чем увлекаешься?
Взгляд скользил мягко, словно обволакивая тело парня ароматным маслом. Дайске даже не осознавал сейчас, что так откровенно ласкает тело молодого Бойца своими мыслями и взорами. Он просто подгонял лекало своей душевной привязанности под кого-то. Так же как он поступал миллионы раз до этого. Но впервые сходство было настолько велико, практически совершенно. Все ниже и ниже, в желании проникнуть через одежду и увидеть там кожу, почувствовать пульсацию вен под ней, прикоснуться и едва не исплавиться от неожиданной радости…
- Ты очень красивый, - смело, прямолинейно, с ожиданием ответной реакции.
Отпираться от очевидности привлекательной внешности юноши было бессмысленно. Кагами всегда был ценителем красоты. Люди, как наиболее яркий пример неравнодушия природы к своим творениям, привлекали его особенно. Ему нравились красивые женщины, ему нравились красивые мужчины. Но не всегда это признание очаровательности образа несло в себе последствиями влечение или симпатию. Но Дайске никогда не лгал себе, если видел красавца. Он признавал это беззастенчиво и прямо.

Отредактировано Kagami Daisuke (2011-10-31 20:44:11)

Столь красноречивы были ушки парня, эти признаки его невинности, что  рождали в Кагами теплое чувство умиления. Обычно на ушастых Дайске смотрел лишь как на детей. В его классах было полным-полно ушастых голов еще совсем юных учеников. Сейчас же… Вообще можно было смело проводить невидимую черту по жизни Кагами Дайске, которая разделила бы его на «до» и «после». Это и называется судьбоносный момент?
- Споешь для меня?
Мужчина любил музыку, она казалась ему чем-то особенным в жизни. Переплетение нот в мелодию было для него завораживающим еще и потому, что сам Дайске не обладал таким даром. Петь он любил, но с его голосом выходило скверно.
«Вдруг» - самое страшное слово, должно быть. Это понятие разрушает, выбивает из колеи, заставляет вновь что-то менять в уже намеченном. Именно вдруг  Кацуо и вздрогнул после признания Дайске в симпатии. Это выглядело наподобие пощечины и еще сильнее укоренило в Жертве убеждение, что его Боец не доверяет ему, не принимает.
Я могу его заставить…
Но самые крепкие узы те, что связываются по доброй воли. Если он наладит связь приказом, то совершит преступление, за которое потом придется отвечать. И кто ответить чем именно расплатятся ___ за это?
Юноша скрылся, слишком поспешно распрощавшись. Если бы это произошло раньше или позже, возможно, Кагами не придал бы этому такое значение. Но прослеживая последовательность слов и действий их обоих, Дайске неминуемо пришел к выводу, что дело именно в том, что он ему сказал.
Мужчина в досаде поджал губы. Как ему встретить парня по возвращении? Сделать вид, что ничего не произошло? Что ни чем он не встревожен и продолжать невозмутимо тянуться навстречу? Получится ли? Они чувствуют друг друга, но не понимают. Странно и противоестественно для Пары.
Бедро неприятно ныло, словно стонало. Сначала ощущение было похоже на прикосновения назойливого домашнего питомца, что жаждет внимания хозяина. Кагами все отмахивался от этого чувства, концентрируясь на иных. Но Йомей исчез из поля зрения и теперь самосознание обострилось. Сомнений не было – это их общее Имя полыхает на коже. Все же от природы не убежишь. Пара встретилась и Сила как никогда прежде на пике своем.
Возвращение Йомея несло в себе еще больше  неожиданности, чем его уход. Потому что замешательство Дайске множилось с каждой минутой. Парень сиял от радости и разве что не подпрыгивал при ходьбе.
Чем это он в туалете таким себя обрадовал?
Брови мужчины сошлись, хмурясь. Но прикосновение к руке вновь заставило распахнуть глаза и выбыло все сомнения из головы.
- Катцую… Йомей…. Так и будет.
Я тоже ждал этого так долго, так сильно желал…
Фантазия закружила учителя в будущем, где они будут жить вместе, сражаться с другими Парами, служить друг другу опорой и радостью. Да, все так, как должно быть. И настолько восторженными казались эти перспективы, что сбивалось дыхание.
- Не против, я закурю? – Свободная рука опустилась в карман извлекая оттуда пачку сигарет.

Наверное, сейчас они оба смотрелись смешно. В своей не весть откуда у обоих взявшейся робости, в желании высказать все, но и в невозможности сделать этого. Чувства часто душат, не давая не только вздохнуть, но и верно подумать,  совершить. Кагами чаще не разрешал себе поддаваться эмоциям. Однако, сегодня особенный день, особенный случай, особенный человек.
Судьба нас сплетает…. Осторожно… Чтобы не промахнуться…
И как бы не хотелось Дайске, он не давал себе воли торопиться.
Разрешение – а что было бы не позволь Йомей ему этого? – было получено, и мужчина достал сигареты. Действия происходят практически на автомате. Рука тянется за пачкой, достает оттуда тонкую палочку и запаливает ее с одного конца, глубоким вдохом помогая огню завладеть смесью бумаги и высушенной травы.
Вдох и выдох серого дыма. Это помогает проглотить фразы, не отвечать на вопросы, не задавать своих. Вообще сигарета в самом деле спасает во многих ситуациях. И это прощает ей то, что она целенаправленно губит организм. Впрочем…
Резкий, чужеродный звук разорвал томную тишину, заставляя парня напротив Жертвы дрогнуть. Кагами не любил, когда ему мешали. Он не терпел неожиданностей, а потому, если таковы возникали, старался исправить их мгновенно. Склонность переоценивать свои силы дана каждому, кто одарен природой какой-то непосредственной силой. У Дайске этой силы было с лихвой, плюс, пытливый и гибкий разум, который он натренировал на непредвиденные обстоятельства. Жертва должна быстро замечать и понимать, Боец – быстро реагировать и действовать. Судя по тому, как скоро метнулась рука юноши к телефону, не дав доиграть до конца мелодии вызова, реакция у него неплохая. А скорость попадания пальцем по кнопкам при наборе сообщения поразила своей ладностью.
Надо посмотреть его в деле. Попробовать вступить с ним в бой…как Пара.
Улыбки не было, она спряталась в напряжении губ, что обхватывали сигарету при затяжке. Слегка прищурившись Кагами наблюдал за своим Бойцом, ревностно ненавидя его телефон и того, кто на том конце сотовой связи посмел украсть у мужчины драгоценные секунды внимания Кацуо. Да, у них впереди много времени, но ничто не вернет именно этой минуты, именно этого прикосновения, что практически было вновь разорвано.
Приятный голос парня немного успокоил и потешил обещанием. Хотелось слышать эти интонации в разных вариантах. Хотелось знать, как он кричит, если рассержен, как снижается до шепота, если расстроен и ищет поддержки, как почти мурлычет, если жаждет нежности и страсти… Дайске продолжал рисовать карты их будущего в своем воображении. Но куда важнее сейчас было их прошлое. От него не убежать и оно рано или поздно напомнит о себе. Страха не было, но была настороженность. Будущего боятся существа неуверенные в себе. Прошлого – наоборот, самоуверенные. Настоящее так мимолетно, что его не успеваешь бояться.
- Мне бы хотелось чаще видеться с тобой, - кажется, он озвучил их общее желание. - Ты живешь с братом? Я читал в документах… - Дайске на секунду отвел глаза, будто рассматривая чашку с теплым напитком.
- Я сейчас живу с младшей сестрой, - глаза снова вскинулись, вспыхивая торопливо. – Но она собирается переезжать в следующем месяце.
Прозвучало как оправдание. Или приглашение? Кагами с сомнением нахмурился, наблюдая за реакцией собеседника. Не слишком ли он торопится? Так можно и напугать этого юношу.
Они как дети, перед которыми лежат элементы мозаики, но нет картинки, которую они должны собрать. Приходится действовать наугад и слаженно. Это всегда сложно, если не знаешь того, с кем приходится делить самое важное. Но у них есть время. И желание. А это важные компоненты взаимопонимания.

Напиток в собственной чашке Кагами давно остыл, а он так и не притронулся к нему. Просто не было желания сейчас отвлекаться от созерцания своей Пары. Дайске отмечал каждую особенность, каждое изменчивое положение волос, плеч, ушек.
Много ли юношей в его возрасте еще сохранили их?
Почему-то мгновенно подумалось о том, что однажды именно Кагами будет тем, кому они будут принадлежать. В Паре вполне закономерно, что первый опыт происходит с природным Бойцом или Жертвой. Впрочем, это не правило. Особенно в парах, где оба партнера одного пола.
Хм. Да, странно, что я мыслю в этом направлении, едва только узнав его.
Вероятно, ожидание наложило свой трафарет, подгоняя под него действительность. Кем они станут друг для друга – друзьями, любовниками или партнерами – решит время и их совместное желание. Йомей, как казалось все вернее, подавал сигналы, которые могли указывать на то, что Дайске не так далеко ушел в своих представлениях об их будущем.
Сигарета подошла к концу, и Кагами с легким сожалением отправил окурок в пепельницу. Все приятное проходит незаметно, заканчивается внезапно и оставляет после себя желание повторить, вновь ощущая прежние эмоции.
- Мой рабочий график вполне стабилен, так что с моей стороны будет гораздо проще найти время для встреч, - он поймал блеск от ламп в фиалковых глазах.
Улыбнулся, словно стряхивая с губ неприязнь.
- Одиночество меня не пугает, - и хорошо, что Кацуо не понял, в чем была суть сказанное его Жертвой фразы. Значит, действительно, торопиться не стоит.
- Да, мне бы… - Договорить о своем желании посмотреть на творчество своего Бойца Кагами не успел. Звонкий кашель перебил его, вызвав волну беспокойства.
Вдыхай носом, - на автомате мысли реакция опережала слова.
И вновь это телефон. За столь короткое время у Дайске уже выработалась твердая нелюбовь к этому аппарату. Но выдавать себя чем-то он не стал. Ну, может, колкий взгляд, что мазанул по жужжащей коробочке в очередной раз…
- Не хочешь ответить? Вдруг что-то срочное?
Да, учитель знал, что частенько у молодежи телефон служит не средством передачи важной информации, а просто для бесцельного трепа. Но все же не отменял про себя ценность такого средства коммуникации.
Вдруг это его девушка?
Холод обдал мужчину с голову до ног, словно высасывая все силы в одно мгновение. В досье не было указано про личные привязанности, но это вовсе не означает, что их у Йомея нет. Парень он молодой, привлекательный, долго не знавший своей Пары… Ничто ему не мешало завязать отношения.
В боку вновь закололо, и на этот раз сильнее обычного. Кагами поджал губы, все еще пытаясь игнорировать зов Имени, что все настойчивее его тревожил.
- У тебя есть кто-то…особенный? – так не хотелось произносить «любимый» или вешать ярлыки на отношения. И произнес он это будничным голосом, так, словно и не для личных целей интересуется, а просто собирает недостающую информацию о своем Бойце.

– Я всегда хотел, чтобы меня с Парой связывали не только партнерские отношения…
Кагами прикрыл глаза и легко улыбнулся. Наверное, это мечта каждого, чья нить от сердца уже от рождения ведет к кому-то. Найти, слиться в одно… Стать больше, чем партнерами. Стать больше,  чем возлюбленными. Стать друг для друга всем. Это пафосно звучит даже в мыслях. Но некоторые вещи так величественны по своей сути, что не могут обойтись без этого. Выше, чем чувства и привязанности. Предназначение.
Юноша менялся в лице, в поведении, но все оставался тем же. Или Кагами уже успел привыкнуть к нему? Почему бы и нет? Связь устанавливается автоматически или все же нужны какие-то усилия? Учебники и лекции были благополучно забыты, словно Дайске вновь стал первокурсником.
Лицом к лицу. Молчать, смотреть, осязать. И люди вокруг ничего не значат, шум не заглушает мыслей, которые направлены на одного только человека напротив. Чудо. Очарование. Сумасшествие. Потеря контроля никогда не нравилась Дайске, однако, сейчас он наслаждался новизной этого ощущения.
- Да, пойдем прогуляемся, если ты уже согрелся, - Дайске наскоро расплатился и проследовал вперед, оглядываясь и ожидая, когда Боец его догонит.
Воздух холодный и свежий мгновенно обнял вышедших из помещения, стремясь забраться под одежду. Руки мгновенно юркнули в карманы. На деле, Кагами хотел бы взять Кацуо за руку и пойти неторопливо по улице, выискивая тихое место. Но в людном месте проявление таких чувств было бы слишком дерзким. Потому, он лишь одарил парня улыбкой и максимально приблизился, чтобы идти рядом.
- Ты спросил, что меня беспокоит, - вопрос в кафе так и повис в воздухе, поэтому Дайске посчитал, что сейчас самое время вернуться к нему. Ведь он хотел спросить Бойца. Вернее попросить.
- У меня странная просьба, наверное, - немного нервный смешок.
- Ты говорил, что Имя еще не проявилось у тебя… - Мужчина искоса наблюдал за юношей, почти не поворачивая головы при разговоре в его сторону.
- Ты знаешь, где оно должно быть? У меня есть, - он замолк, ожидая реакции, а затем продолжил. – Вот здесь.
Рука выскользнула из кармана и медленно прочертила линию по пальто в области бедра. Имя не успокаивалось с того момента, как он увидел неясный силуэт вдалеке.
- И… Мне кажется, оно зовет тебя. – Прозвучало глупо как-то. Кагами пожалел, что не смог подобрать нужную формулировку предложения, и теперь Йомей, возможно, поймет его неправильно.
Хуже нет, чем пытаться объяснить собственные слова, но Дайске попытался:
- Твое имя. Может быть, оно появилось от близости со мной. Я бы хотел посмотреть…
На что? На то место, где должно быть Имя у его Бойца? Это вообще прозвучало, как попытка домогательства. Кагами краснеть не умеет. И спасибо легкому морозцу, что дает холод голове.

Кагами уже начал привыкать – на удивление быстро – к тому, что его Боец эмоционально нестабилен. Но надо отдать должное парню, он старался держать себя в руках и действовать обдуманно. Если бы не хвост и ушки, что так и норовили выдать взволнованное состояние юноши.
Сам Дайске с каждым шагом, наоборот, обретал уверенность и привычное спокойствие. Сомнений не было – рядом его Пара и все более менее становится понятным.
Они свернули с дороги, избегая чужих взглядов и присутствия вообще. Это автоматически настораживало, но не рождало паники. Мужчина изначально, по своей природе не мог не доверять Кацуо.
- Да, я знаю. Имена у Пары проявляются в одинаковых местах на теле, - Кагами проследил взглядом очертание фигуры Йомея, задерживаясь на том месте, где должна была находиться их личная метка.
- Тебе было больно? – Он нахмурился и подошел ближе, все также не поднимая глаз на лицо парня. Дайске торопливо задрал его куртку, уже не заботясь о разрешении. На рубашке проступали алые разводы. Далее Кагами смотреть уже не стал.
- Даже кровь…
Такого ему еще не приходилось наблюдать. Нет, конечно, у каждой Пары это индивидуально. И имя проявляется в разные моменты и при разных обстоятельствах. Но что бы до крови… Напряжение на лице явно выдавало беспокойство и озадаченность. Не думал он, что вот так выйдет. Истинные Имена отличаются от тех, что наносятся насильно на тело. И если для вторых кровь – необходимая жертва, которую нужно принести, чтобы узы связались, то в случае, когда все установлено самой природой, это было явно лишним. И неправильным. Вспоминая все то, что Кагами рассказывали на уроках Теории связи, учитель пытался зацепиться хотя бы за один пример такого вот проявления имени.
И он все это время терпел боль? Зачем? Это не его…
Но в настоящий момент, кроме проблемы с кровоточащим именем, была и еще одна: не напугать Йомея, чтобы тот не погрузился в панику.
Чему их учат в этой Академии вообще?
Дайске улыбнулся, расправил морщинку между бровей, скрывая свое метущееся состояние.
Ему было недостаточно времени и информации, чтобы сделать верные выводы. Не привык он торопиться и принимать поспешные решения. Для того, чтобы все понять, нужно, прежде всего, увидеть.
Мужчина осторожно взял парня за руку, вновь согревая его ладонь своею, и посмотрел в глаза как можно мягче. Пусть он почувствует только то, что необходимо – его силу, его близость, его желание быть рядом и окружать заботой.
Улица шумела холодным ветром, отдаленными голосами, суетливо вилась вокруг, не оставляя их в покое. А именно сейчас так нужна интимность, место и время только для них двоих.
Несколько твердых шагов в сторону. Кагами все еще держал руку Бойца, утягивая того за собой. Быстро, но так, чтобы Кацуо не запнулся по пути.
- В отель, - он обернулся и негромко произнес. -  Там ты покажешь мне все.

Никого уже не удивляет, если в гостиницу приходит мужчина с юным парнем рядом и просит номер до утра. Правда, косые взгляды на то, что молодой человек с ушками еще, все же кидаются на них. Но Кагами все равно. Он не считает нужным отчитываться перед кем-то, и принимать их мнение, как истину.
Ему важнее другое. Снять одежду с Йомея, посмотреть, что происходит с его телом, понять это.
Бывает же такое, что увидев человека и поговорив с ним всего несколько минут, вдруг понимаешь, что знаешь его бесконечно долго. Причем не только в прошлом, но и в будущем. Эта забавная игра разума кружит, стирает какие-то границы и позволяет то, что не разрешила бы в иных условиях.
До сегодняшнего дня Дайске точно не знал, какого цвета глаза у его Бойца. А сейчас собирался трогать его обнаженного, мечась в беспокойстве и вопросах.
Лифт ехал долго. Кагами не любил лифты. Они казались ему опасными. Пространство маленькое, замкнутое и от самого человека, что едет в этой коробочке, зависит крайне мало. Недоверчивость и вечная настороженность прочно вплелись в восприятие мира Жертвы Slaveless.
Электронный ключ в замок, и дверь распахнута. Комната уютная, простая, чистая и просторная. Большая кровать, пара кресел, зеркало. Дайске оглядел ее мгновенно и отбросил всю эту информацию, как ненужную.
- Сними одежду, пожалуйста, - пальто, спешно сброшенное с плеч на кресло, глухо хлопнуло.
- И рубашку тоже, - мужчина расстегнул манжеты своей рубашки, заворачивая рукава выше локтя.
Смочив полотенце теплой водой, Кагами вернулся в комнату. Он дал себе волю и нахмурился напряженно. Присев на кровать, учитель подозвал жестом парня к себе.Тело у Йомея было изящное. Приятное для глаза и, как оказалось, на ощупь. Гладкая кожа, стройные линии, выдержанные пропорции. Он красив и сексуально привлекателен – без одежды и вовсе. И будь у Дайске в настоящий момент иные цели, он бы смог насладиться всем тем, что этот парень ему сейчас предоставил, совершенно иным образом.
Пальцы ловко расстегнули пуговицу на джинсах, чтобы было удобнее спускать пояс с бедра. Осторожно, чтобы не причинить дополнительной боли, Дайске приложил мокрое полотенце к телу Бойца, стирая следы крови.
- Одежда, кажется, пострадала фатально, - легкая усмешка, чтобы снять напряжение момента.
Пальцы бережно коснулись кровоточащих ран на коже, которая, думалось, создана исключительно для ласки.
- Йомей, вам в Академии рассказывали про Имена? Как они появляются, что это значит. Ты же посещал теорию?
На лицо парня он не смотрел, а все внимание концентрировал на новых каплях, что наворачивались и вовсе не собирались прекращаться. Кровотечение не было сильным, но одно то, что оно уже было, говорило не о хорошем.
Мысленно пролистав всю информацию о Кацуо, которую Кагами смог достать и почти выучить наизусть, Жертва силился вспомнить что-то о заболеваниях своего Бойца. Но о плохой свертываемости крови речи нигде не шло. Бойцы обычно очень здоровые и выносливые и подобные сбои в генетике у них отсутствовали.
Ходить вокруг да около было уже бесполезно. Йомей не ребенок и скрывать от него истинное положение вещей все равно, что обманывать.
- В общем, насколько мне известно, - он начал неторопливо, и теперь уже смотрел на юношу, что стоял перед ним, снизу вверх. – Так быть не должно. Имя проявляется без крови. У меня оно проступило безболезненно, но ощутимо.
Словно желая подтвердить свои слова, он наскоро задрал собственную рубашку и оттянул вниз пояс брюк, обнажая кожу, где тонкими белыми очертаниями можно было разглядеть слово.
- Я не знаю, что надо делать. Не сталкивался с таким прежде.
Было четкое желание отвезти мальчика ко врачу.

Йомей разделся практически полностью.  Удивительно, но это не вызывало неловкости ни у одной из сторон. Словно все таи и должно быть. Кагами был уверен в том, что его Боец не обнажается перед каждым первым встречным, и настоящий момент исключителен. Они словно повенчались именами, связывая себя окончательно. Отныне никаких секретов, ничего того, что бы можно было утаить. Даже тела. Пусть они не еще связаны физически друг с другом, но все это, что прячется под одеждой от чужих глаз, теперь принадлежит им на двоих.
Дайске нахмурился еще сильнее, смотря на отражение Катцуо в зеркале.
- Я преподаю историю, а не Теорию связи, - слова, сказанные юношей, отчего-то задели учителя, словно его только что обвинили в некомпетентности.
Самолюбие, которое на фоне остальных переживаний стало особо остро ощущаться, неприятно хлестало по горлу, делая сухим дыхание и фразы.
- Ты не отказался от временного Имени? Почему?
Взгляд зацепился за взгляд, и Кагами спешно отвел глаза. Его переживания оказались напрасными и все гораздо проще, чем предполагалось. Далее он уже не слушал этого мальчика с  волосами, напоминающими цветение сирени. Просто звон голоса.
Что делал парень, Дайске не видел тоже, но знал о каждом его движении. Да, теперь они будут контролировать друг друга даже на расстоянии. 
Откуда это ощущение, будто обманули? Почему так хочется обнять, но нет желания касаться его? Мужчина отвел взгляд, поднялся  и отошел к окну. На улице уже было темно: осень быстро забирала свет в эти дни. Холодно. Вне этой комнаты уже гуляет прохладный ветер, небо пахнет ночью… Но холод не снаружи. Он внутри, замирает в области живота. Руки сошлись, скрещиваясь на груди. Хотелось молчать, не слушать, не смотреть, но отчаянно требовать разговора. Что это? Ревность? Осознание того, что ты не был первым.
Не был единственным.
Это я настоящий! Я - тот, кто должен быть рядом с тобой. А не кто-то, чье Имя и нить ты не отпускаешь и сейчас.
Стало неприятно, как и много раз до этого, когда он сливался в тандеме с другими чужими Бойцами. Как два калеки, помогающие друг другу идти, опираясь друг на друга. Тогда он знал изначально, что это не навсегда, что все слова, взгляды, прикосновения, которыми они обмениваются – все это временное и от безысходности. Но сейчас, когда он наконец-то успел порадоваться тому, что больше не будет один, что нашел то, что искал столько времени…
Он так спокойно говорит об этом…
Как будто о чем-то будничном. Сам Дайске никогда бы не стал вот так рассказывать своей Паре о том, кто был до него. Никогда. Прошлое принадлежит лишь прошлому, хотя и тянется за нами шлейфом. Но это как рассказывать любовнику, чьи ласки ты только что познал, о тех, кто делил с тобой постель прежде.
Хотелось кричать, бить кулаками о стену, повторяя «Я не замена!». Но вместо этого Дайске лишь выпрямил спину и расправил плечи. Правда к Йомею так и не повернулся лицом.
- И каково это было? Связь с ним.
Акт мазохизма. Усилить свою боль до предела, чтобы она уже не имела значения и власти.
- Что у вас с ним такое было, что ты не хочешь прощаться с ним?
Думаешь, он лучше, чем я?
Да, у Йомея все еще ушки на месте, но современная молодежь довольно изобретательна и знает много способов получать удовольствие, сохраняя признаки невинности.
- Ты не хочешь принимать мое Имя? – Дайске резко обернулся. Лицо его было спокойно,  и лишь блеск глаз мог выдать его.
- Правда? Но оно проявляется вне твоего желания. Поэтому все так…
Он усмехнулся и потянулся к пальто, где спасительно хранилась пачка сигарет. Кагами закурил. Времени до утра. У них есть возможность во всем разобраться.

О чем сейчас думал Йомей, Дайске было неизвестно. Он мог позволить себе придумать что-то, окружить мысли туманом псевдо чужих фантазий, но вместо этого просто смотрел на сигаретный дым, что поднимался струйкой к потолку. Кагами слушал, прислушивался, обещал верить в то, что услышит.
- Я был влюблен…
Слова, как камни. Водопад из булыжников прямо с чистого неба. С чистого небе с фиолетовыми глазами.
Веки опустились, будто шторы, закрывающие комнату от света из окна. Улыбка завязла в уголках губ и замерла, потеряв настоящее свое значение. Просто мимическая маска, щит-обманка. А чего он еще ждал? Что этот мальчик кинется ему на шею с признаниями в весной верности и неземной любви? Но Кагами не нужно ни то, ни другое. Преданность и принадлежность, объединение. Как часть себя… И каково это, когда ты вдруг понимаешь, что твоя левая рука не принадлежит тебе и тянется куда-то в сторону? Или правая…
Обманывал себя надеждой все это время. Глупо…
- Наше Имя…
Мужчина вздрогнул, едва ощутимо. У Бойцов особенный дар, обращаться со словами, как с шариками для жонглирования. Ловко и легко, непринужденно и мастерски, Жертвы так не умеют, наверное. Да и зачем забоится о том, насколько остр наконечник стрелы, если ты только тетива? Нить напряглась, отзываясь на требование с другой стороны. Дайске открыл глаза и посмотрел на юношу.
Он не виноват. Не виноват в том, что его Жертва так долго и медленно искала его, так сильно ждала его. За разрушение собственных воздушных замков ответственность несет лишь архитектор, который так спешно возводил этаж за этажом.
Сигарета перекочевала в чужие пальцы покорно. Ей все равно, в чьих руках умирать, чье дыхание услаждать перед гибелью. Кагами прищурился. Ему не нравилось, что Катцуо курит. Он молод и должен беречь свое здоровье. Однако, это выглядело красиво. То, как из его приоткрытого рта вырываются завитки серого воздуха. Он будто одним выдохом рождал новый причудливый мир, в котором не было пресловутого деления на черное и белое. Все было серое, все было однородное, спокойное и тихое, как течение облаков в пасмурные дни.
- Да, я понимаю, - мужчина склонил голову вбок.
Без улыбок и жестов, без дополнительных слов и метаний души, он просто простил Йомею все. И прошлые чувства не к нему, и этот разговор, и сигарету, отобранную так бесцеремонно. Быстро, не давая дождю превратиться в наводнение. Все действительно просто. Ему и самому хотелось довериться, самому хотелось обрести уже стабильность в отношениях, в своей Паре.
- Ты – Боец. Ты не мог бесконечно ждать, когда придет твоя настоящая Жертва. Привязанность это так…приятно, так необходимо, так по-человечески.
Мужчина прислонился плечом к стене у окна, смотря на парня с фиолетовыми волосами. Сейчас его Боец выглядел совсем как ребенок в этой беззащитной позе, демонстрирующей всю уязвимость молодого человека.
В конце концов, Кагами старше, он Жертва, он опытнее и мудрее. Значит, только от него сейчас зависит, кем они выйдут из этой комнаты.
Он протянул раскрытую ладонь навстречу, словно прося Йомея ответить прикосновением. Все сложно. Все сложно в прошлом, которое у каждого было своим, все сложно в настоящем, где они слишком оглушены свалившимся шквалом чувств и информации, все сложно в будущем, о котором им придется заботиться, учитывая друг друга.
Я поведу тебя. Если ты пойдешь за мной, я поведу тебя.
- А сейчас? Сейчас ты отпустишь его? –  Вновь спокойным голосом.
- Ты должен. Привыкнуть и доверять мне.
У нас нет выбора. У нас его не было с самого начала. Но разве это хоть в какой-то мере несчастье?

Странно, но курить не хотелось. Словно слова заняли губы, которые так требовали прикосновений к себе. Курение всегда было спасением. Просто паузой во времени, попыткой мерить тишину. И вот наблюдая за тем, как курит его Боец, Дайске будто бы и сам вдыхал в себя табачный дым и тонкой палочки.
В Йомее все еще бушевала буря эмоций, которые, как хвосты плети непослушно жалили его. Но юноша отчаянно старался быть взрослым и держаться спокойно и легко, как и должно, по его представлениям, быть. Это вызывало легкую улыбку. Можно ли приручить молнию? Говорят, что это свойственно лишь богам и духам.
Мы всего лишь люди. С некой силой в душах, но все же люди…
Конечно, ревновать к прошлому – последнее дело. Идти от разума, а не от чувств – вот верная дорога. Сердце слепо, глухо и вообще всего лишь мышечный мешок для перегонки крови по телу. Вся жизнь заключена в мозге, который единственно способен выдавать нужное, руководить правильно. Поэтому, проанализировав ситуацию, мгновенно приведя себе сотню уверенных аргументов, Кагами отмел сомнения относительно прошлого Катцуо. Был у него кто-то или не был – не его дело. Важен настоящий момент.
Ведь так, мой аметистовый?
Улыбка плавно изгибала губы, даря лицу умиротворенное выражение лица. Боец должен чувствовать уверенность Жертвы, ее силу, ее власть. Иначе этот союз развалится  мгновенно. Один ведет, другой – следует. И только такой тандем может продержаться хоть сколько-то долго.
Объятья. Робкие, необходимые, слабые, мимолетные. А расставание рождало лишь тоску и желание вернуть это вновь. Снова прикасаться, снова стать единым хоть на краткий миг. Одна ладонь легла на щеку Бойца, не давая ему далеко отстраниться, а вторая – накрыла бедро, где ощутимо пульсировали буквы.
Что-то произошло. Дайске не смог уловить что именно, но полностью поддался этому приглушенному призыву, следуя за ним, позволяя увести себя. Непостижимая магия каких-то совершенно новых материй. Прежде он слышал нечто подобное, но то, что происходило сейчас было в сотни раз сильнее и громче.
- Следуй за мной. Я дам тебе Силу, - громкий шепот.
Дайске произносил слова, но ему казалось, что рот не открывается, а  язык не шевелится, и все то, что звучало, лилось прямо из его головы в сознание парня. Прикосновение грело, но не жгло, не ранило, но сплавляло их. Воздух словно волновался и вибрировал, отступая от них, охраняя их тайны.
Глаза. В этой смеси кружения пространства, не различить теперь, где карий граничит с фиолетовым. Взгляды проникали друг в друга, сцеплялись, растворялись, смешивались. Понятия «чужой» в одно мгновение просто перестало существовать и слышалось какой-то инородной словесной оболочкой. Странное чувство, которому хотелось отдаться, которое хотелось забрать и спрятать, как нечто ценное и сакральное.
- Я принимаю тебя, - вбираю в себя.
- Я разделяю с тобой свое Имя, - наделяю смыслом.
Хотелось дать еще много обещаний, которые Дайске непременно исполнит, поднести еще несколько даров, которыми полнилось существо Кагами сейчас. Слова торопливо толкались в горле, словно соревнуясь с дыханием.